Salve, Latina! Учи латынь легко

В IV в. Блаженный Августин удивлялся, как читает книги его учитель Амвросий Медиоланский – молча. Тогда такой способ чтения, как ни удивительно, был революционным, и ниже мы расскажем, почему. Но сперва прочтём отрывок из 6 книги «Исповеди», в которой Августин так описывает сцену чтения:

Corpus reficiebat [Ambrosius] necessariis sustentaculis aut lectione animum. Sed cum legebat, oculi ducebantur per paginas et cor intellectum rimabatur, vox autem et lingua quiescebant. Saepe cum adessemus (non enim vetabatur quisquam ingredi aut ei venientem nuntiari mos erat), sic eum legentem vidimus tacite et aliter numquam, sedentesque in diuturno silentio (quis enim tam intento esse oneri auderet?) discedebamus et coniectabamus eum parvo ipso tempore quod reparandae menti suae nanciscebatur, feriatum ab strepitu causarum alienarum, nolle in aliud avocari et cavere fortasse ne, auditore suspenso et intento, si qua obscurius posuisset ille quem legeret, etiam exponere esset necesse aut de aliquibus difficilioribus dissertare quaestionibus, atque huic operi temporibus impensis minus quam vellet voluminum evolveret, quamquam et causa servandae vocis, quae illi facillime obtundebatur, poterat esse iustior tacite legendi. Quolibet tamen animo id ageret, bono utique ille vir agebat.

[Амвросий] восстанавливал телесные силы необходимой пищей, а чтением – духовные. Когда он читал, глаза его бегали по страницам, сердце доискивалось до смысла, а голос и язык молчали. Часто, зайдя к нему (доступ был открыт всякому, и не было обычая докладывать о приходящем), я заставал его не иначе, как за этим тихим чтением. Долго просидев в молчании (кто осмелился бы нарушить такую глубокую сосредоточенность?), я уходил, догадываясь, что он не хочет ничем отвлекаться в течение того короткого времени, которое ему удавалось среди оглушительного гама чужих дел улучить для собственных умственных занятий. Он боялся, вероятно, как бы ему не пришлось давать жадно внимающему слушателю разъяснений по поводу тёмных мест в прочитанном или же заняться разбором каких-нибудь трудных вопросов и, затратив на это время, прочесть меньше, чем ему бы хотелось. Читать молча было для него хорошо еще и потому, что он таким образом сохранял голос, который у него часто становился хриплым. С какими бы намерениями он так ни поступал, во всяком случае поступал он во благо.

Итак, Августин пытается найти рациональные доводы, по которым его учитель не проговаривает текст голосом – причиной же таких размышлений является то, что в те времена процесс чтения a priori был чтением вслух. Знаки пунктуации и чёткое разделение слов отсутствовали, поэтому такой способ восприятия информации позволял лучше вникать в смысл прочитанного. Кроме того, самих книг было не так уж много, поэтому обычной практикой было не только индивидуальное, но и совместное чтение вслух. Свидетельство о том же обычае чтения содержится, например, и у Лукиана из Самосаты (II в.).

Поэтому, попав в античную библиотеку, мы должны были бы присоединиться к сложившемуся кружку уже читающих либо использовать беруши 😅

Неизвестно, был ли Авмросий первым, кто положил этому конец, но тогда, по выражению Борхеса, и начался умственный процесс, который через много поколений привёл к господству письменного слова над устным, пера – над голосом.

Вернёт ли себе устное слово былую власть в эпоху stories и YouTub’а? Скорее всего, уже вряд ли: в наши дни слово, как правило – лишь вспомогательная часть синтетического медиапродукта.

#SL_lectiones_latinae

www.group-telegram.com/us/salvelatina.com/885

254 viewsMar 24, 2023 at 14:17

В IV в. Блаженный Августин удивлялся, как читает книги его учитель Амвросий Медиоланский – молча. Тогда такой способ чтения, как ни удивительно, был революционным, и ниже мы расскажем, почему. Но сперва прочтём отрывок из 6 книги «Исповеди», в которой Августин так описывает сцену чтения:

Corpus reficiebat [Ambrosius] necessariis sustentaculis aut lectione animum. Sed cum legebat, oculi ducebantur per paginas et cor intellectum rimabatur, vox autem et lingua quiescebant. Saepe cum adessemus (non enim vetabatur quisquam ingredi aut ei venientem nuntiari mos erat), sic eum legentem vidimus tacite et aliter numquam, sedentesque in diuturno silentio (quis enim tam intento esse oneri auderet?) discedebamus et coniectabamus eum parvo ipso tempore quod reparandae menti suae nanciscebatur, feriatum ab strepitu causarum alienarum, nolle in aliud avocari et cavere fortasse ne, auditore suspenso et intento, si qua obscurius posuisset ille quem legeret, etiam exponere esset necesse aut de aliquibus difficilioribus dissertare quaestionibus, atque huic operi temporibus impensis minus quam vellet voluminum evolveret, quamquam et causa servandae vocis, quae illi facillime obtundebatur, poterat esse iustior tacite legendi. Quolibet tamen animo id ageret, bono utique ille vir agebat.

[Амвросий] восстанавливал телесные силы необходимой пищей, а чтением – духовные. Когда он читал, глаза его бегали по страницам, сердце доискивалось до смысла, а голос и язык молчали. Часто, зайдя к нему (доступ был открыт всякому, и не было обычая докладывать о приходящем), я заставал его не иначе, как за этим тихим чтением. Долго просидев в молчании (кто осмелился бы нарушить такую глубокую сосредоточенность?), я уходил, догадываясь, что он не хочет ничем отвлекаться в течение того короткого времени, которое ему удавалось среди оглушительного гама чужих дел улучить для собственных умственных занятий. Он боялся, вероятно, как бы ему не пришлось давать жадно внимающему слушателю разъяснений по поводу тёмных мест в прочитанном или же заняться разбором каких-нибудь трудных вопросов и, затратив на это время, прочесть меньше, чем ему бы хотелось. Читать молча было для него хорошо еще и потому, что он таким образом сохранял голос, который у него часто становился хриплым. С какими бы намерениями он так ни поступал, во всяком случае поступал он во благо.

Итак, Августин пытается найти рациональные доводы, по которым его учитель не проговаривает текст голосом – причиной же таких размышлений является то, что в те времена процесс чтения a priori был чтением вслух. Знаки пунктуации и чёткое разделение слов отсутствовали, поэтому такой способ восприятия информации позволял лучше вникать в смысл прочитанного. Кроме того, самих книг было не так уж много, поэтому обычной практикой было не только индивидуальное, но и совместное чтение вслух. Свидетельство о том же обычае чтения содержится, например, и у Лукиана из Самосаты (II в.).

Поэтому, попав в античную библиотеку, мы должны были бы присоединиться к сложившемуся кружку уже читающих либо использовать беруши 😅

Неизвестно, был ли Авмросий первым, кто положил этому конец, но тогда, по выражению Борхеса, и начался умственный процесс, который через много поколений привёл к господству письменного слова над устным, пера – над голосом.

Вернёт ли себе устное слово былую власть в эпоху stories и YouTub’а? Скорее всего, уже вряд ли: в наши дни слово, как правило – лишь вспомогательная часть синтетического медиапродукта.

#SL_lectiones_latinae

BY Salve, Latina! Учи латынь легко