Сегодня будет «Ноябрьский цикл» — один из самых деструктивных текстов в этом году.

НОЯБРЬСКИЙ ЦИКЛ (1-6)

1.

Ноябрь ищет меня,
как лихой коллектор.
Но я не лихой,
я крыса, и перехожу на бег.
Спокойно лишь в храме,
на чёрном балконе с видом на гетто
или в тебе.

Это возраст Христа,
только мне до беды ещё полбеды.
Для студий Останкино
у меня недобор гойды.
Говорят, что не нюхал пороха —
и я мóлча шмыгаю носом.
У меня много вопросов,
очень много вопросов.

Пролезай, полезай
в иголочное ушкó,
проиграв мирозданию
в ладушки и в очко.

2.

Хрустальный консервный лайнер
взлетает над —
из-за туч не увидишь,
там ксива или объятия.
Я не спрятался,
но ноябрь не виноват.
Небо учит любви,
Россия учит принятию.

Весь свой путь — от пива в подъезде
до в облаках откидного кресла
я прошёл ноябрями
гиблыми, високосными.
Они будут мне
до последнего улыбаться,
как стюардесса,
которая всю контрабанду
забила в дёсны.

3.

Ноябрь, ноябрь,
стихов о тебе, ноябрь,
у меня больше, чем о любой моей
бывшей бабе —
любой, чернооких
детишек мне не родившей.

Так много, и все красивые.
Ни один не лишний.

4.

Пиши, пиши, продолжай смотреть
на себя да в ужасе.
Да не надышишься перед смертью,
не назигуешься.

5.

Под навязчивый кавер
влипаю лицом к стене.
Рашн Эмпáир
упала из-за подобных мне.
Одна тысяча
девятьсот семнадцатый
первородный грех
ношу на себе
и навешиваю на всех.

С моралью — как с лошадью:
умерла, значит надо слезть.
На красной на площади
при параде лежит мертвец.
Пою для эскортниц,
вебкамщиц и поэтесс.

— Кто твой отец?
— Ноябрь был мой отец.

6.

Тут трезвость глаза горожанам
режет розовым стёклышком,
а мне батюшка на воскресной
напроповедовал,
как быть солнышком.
С тех пор всё пошло не туда
и совсем не так.
На вèчерях пьяных
я стал как Сенека Луций.

За горло держал
наматывал в спальне волосы
на кулак.

Все хотели тебя —
а я хотел революций.

>>>

НОЯБРЬСКИЙ ЦИКЛ (7-11)

<<<

7.

Ноябрь не начинается в ноябре,
он просто случается —
тихо и буднично, как и всё
(всё самое страшное).

А потом
несёшься по улице, одичавший,
в каждого NPC,
как в икону, вглядываешься.
Бросаешься к ним:
«помоги, помоги,
неужели меня тебе,
чёрт светлолицый,
совсем не жалко?»

Не брат ты мне, гнида.
(зачёркнуто).
Извините,
в сюжете для вас
не прописана эта арка.

Бежишь, застреваешь
частями тела в вязких текстурах,
во всяческих дурах,
прицелах, литературах —
как чурка нерусский чувствуя,
вразнобой себя хороня.
Чур меня, грустное чудище
да уёбище, чур меня.

А ноябрь — финальный босс,
мяучело-чучело,
бессонный пьяный Чак Норрис
в твоём купе.
Будет жаловаться, канючить,
потом поймёт:
ты вовсе не слушал его.
И с корявой вертушки
снесёт тебе всё хп.

8.

Однажды
я пролежал на полу,
почти не вставая,
и слушая на повторе
целыми днями
одну и ту же глупую песню —
месяц подряд.

Теперь угадайте,
что это был за месяц.
Правильно, мальчик.
А вот какая то была песня —
хрен догадаешься.

Мир умирает под
Husky Rescue — Sound of love.

У меня на руках
умирает девочка с голубым каре.
Девятнадцати лет,
шагнувшая с этажа.
Я пишу об этом стихи,
и стихи становятся песней,
которую будут петь
все сраные зумеры.

А я по сей день
на руках качаю мёртвую юность.
Почему, почему ты
не позвонила, дура.

9.

А на этих дорожках
полно дофаминовых ям.
Я видел, как падает лепесток
с искусственного цветка.
Я видел, как снег из Колумбии
застигает глаза водиле.

Мы были такими глупыми,
что за нами не приходили
ни священник, ни мамочка,
ни психологи, ни менты.
Только чей-то ласковый голос
из темноты.

Только чей это
ласковый голос из темноты?

10.

Стихи — это страшная тайна:
проболтаешься, и тебя не станет.
Стихи —
это вкрадчивое стрекотание
плотоядной стаи.
Ни больше, ни меньше,
никак не иначе и никуда не деться:
из покон это будет единственное,
что сумели.
Стихи — как заботливое
укачивание младенцем
Адольфа Гитлера в колыбели.

Стихи —
это оргии и языческие обычаи.
Гарсон, принесите мне крови,
и непременно бычьей.
Буду ощерено целовать полуголую
ледяную статую,
буду варганить жаркóе
из рафинированных сердец.

Берсерки не сетуют
на судьбу свою бесноватую.
Красота — это бог,
я — её фанатичный жрец.

И чего мне бояться здесь,
где на всю красоту
и мужик не крестится?
Моё чеховское на стене в подвале
ружьё едва ли
из-под земли стрельнёт.

В последнем году
истории человечества
в календаре одиннадцать месяцев.

11.

и одиннадцатый идёт.

(2024)
#стихи

Из Вологды ночью ехал в лакшери-плацкарте, который купили по ошибке (по счастью быть знаменитостью и очень богатым человеком, я не ездил в плацкартах уже почти целый год). Проводница в полвторого ночи вообще не хотела меня пускать в эконом-вагон (на самом деле она проспала станцию и просто не открыла дверь). Но в итоге, при помощи другой проводницы и стука гаечным ключом по вагону, мне всё же удалось попасть в транспортное средство.

Поезд Воркута-Москва с вахтовиками был в пути к этому моменту уже дней пять. Уставшие и с виду угрюмые, но хорошие и очень дружелюбные люди. Плюс, теперь я знаю многое о щебне.
Доброе утро, Москва!

Сегодня Большой ЛитПон.
Мой выход около 21:30.

НА ВЫСТАВКУ СО СВОИМ

Ближайшие, наверное, десять лет — очень выгодный для России момент, чтобы предложить свой мировой культурный проект. Потому что новое экономическое мироустройство (ладно, скажем, новый паритет) мы как бы предлагаем, а вот культурное со своей стороны — пока нет.

Глобалистский атлантический культурный проект (в народе — Гомоповесточка) сейчас находится в некоем застое и кризисе, оказавшись для широких масс даже западного мира слишком радикальным. В ближайшие годы он будет в процессе перестройки: из нарративов девяностых-нулевых о свободной свободе (цветные революции) и нарративов десятых об угнетении меньшинств будет выведено нечто среднее, более дружелюбное к массам и эффективное — и затем предложено миру повторно.

В это же самое время к мировой трибуне выйдет китайский проект, похожий на несколько изменённую версию глобализированной в своё время американцами японской культуры. Сначала он станет главным в Азии, победив японский, потом придёт в Европу (вместе с китайскими инвестициями).

Думаю, будет и некий мировой арабский (мусульманский) культурный проект, призванный разбить исламофобский атлантический нарратив о том, что все мусульмане — сами знаете кто. Думаю, в условиях кризиса глобализма у них может на какое-то время даже получиться.

Может, и старушка Европа сумеет вновь предложить миру что-то своё, если выберется из-под американского культурного БДСМ. Попытки такие есть, но все они пока в андеграунде (послушайте немецкий и французский рэп, например).

Вот и Россия на этом фоне может воспользоваться ситуацией (а точнее — должна). Но для этого не подходит Данила Багров. И не подходит унылый косплей советской культуры и вообще XX века (в том числе это ваше ф-письмо). И не подходит очередная перепродажа лавров века IXX с Достоевским и балетом. Это не прокатит. Это музейные экспонаты (прекрасные), а у нас выставка инноваций. Нужно новое — совершенно новое и абсолютно своё.

Это не значит, что мы должны предложить свою версию культурного глобализма (как делают Штаты или делали Советы). Даже при всём желании мы не сможем это. Но оно и не нужно. Мы должны просто прийти на эту ярмарку-выставку со своим, показать своё. Или же — смириться на текущий век с ролью культурной провинции.

#заметки
#предчувствие (здесь будут все мысли на эту тему)

Кстати, о культурном влиянии и, что называется, роли художника.

Порода собак «Русская каштанка» была выведена в начале века в России. Идеей селекционеров (в частности, С.О. Белогуровой) было воссоздание в реальном мире собаки из рассказа Чехова. Получилось, как видите, замечательно.
Сейчас порода набирает популярность в мире.

Вот примерно это же моё поколение должно сделать с русской культурой — транслитерировать её во всём многообразии на язык реальности, чувственно понятной во всём мире. Представить её, если угодно, в по принципам живого существа.

На фото русская каштанка Джесси.

#заметки
#предчувствие

ЗАВТРА ЧИТАЮ СТИХИ В ЯРОСЛАВЛЕ

Первое полноценное большое выступление в городе-храме.

11.11 / 20:00
Арт-пространство «Лампа»
ул. Нахимсона, 21

билеты здесь

#тур2024

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ РОМАНС

Не обрящет покоя
в русском поезде его ищущий,
не найдёт, как во тьме — шайтана.
Русский поезд —
гусеница краснокнижная,
ползающая по спине титана.

Еле-еле вагоны пели, тянули лямку.
Дедка за репку, бабка за дедку.
Детка за бабки.
Загляни в мои зенки —
я хочу, чтобы нас двоих трясло.
Ты дикая зверь,
нечасто мне на таких везло.

Священники говорят: не-не.
Психологи говорят: ну-ну.
Я говорю: я пришёл к тебе
и принёс войну.

Ездили, убивали в купе храпящих.
За это нас оправдали в суде присяжных.
За это нас из тюрьмы на руках несут.
Но есть ведь и вы-,
но есть ведь и высший суд.
Не пси на меня, не шипи,
не вой на меня.
Крысиная драка, мышиная болтовня.

Коровушка говорит: мяу.
Кошечка говорит: му.
Я говорю: я пришёл забрать тебя
на войну.

А к ЖД коль привяжешь буковку —
будет жди.
А другую привяжешь буковку —
будет жду.
Здесь должна быть банальная рифма — слово «дожди»,
на потеху литинституту или жиду
(умоляю, тот и другой,
научи нас жить
и писáть по-русски).
Как много здесь ЖЫ,
нихуя себе перегрузки.
Как много здесь жизни,
в этих больших соседних глазах.
У меня тоже большое есть,
могу показать.

Это мальчики говорят,
а девочки говорят (очевидно): нет.
Этот поезд в огне,
эмбрион в утробе страны.

Я говорю,
что мы победим на этой войне.
Я говорю,
что мы не вернёмся с этой войны.

(2024)
#стихи

Бич России — не квадроберы, а ведрокраберы.

Безинициативные «люди на местах». Люди-куклы, белковые наполнители для кресел, имитаторы деятельности, заполнители отчётов, люди «как бы чего не вышло», мимикрирующие то под поборников традиции, то под поступательных развивантов, люди «давайте завтра», люди «ну, куда ты лезешь».

Во всех областях, во всех инстанциях и учреждениях, государственных и частных, от министерств до кофеен, от вузов до рабочих бригад и творческих сообществ — есть эти паразиты. Это — целый класс, и более того — целый вид, для которого замедлить время — вопрос выживания.

Всё, чего они касаются, мертвеет, становится кирзой и нафталином. Всякий, кого они хватают клешнями и утаскивают в свой лимб — утрачивает субъектность, теряет тягу к истинному созиданию, путеводный огонь в глазах и даже способность его отражать. Адепты стагнации и мертвечины, под любыми предлогами тормозящие эволюцию: она — их конец, их ночной кошмар, а инициатива и новизна — два самых болезненных триггера.

Где бы вы ни находились, что бы вы ни делали — берегитесь ведрокраберов, их членистоногость заразна.
Всякая клешня, которая тащит вас в бездонное ведро русского анабиоза, должна быть немедленно отрублена.

#заметки
#предчувствие