⚡️⚡️⚡️ 23-26 сентября 2024 г. департамент социальной и культурной антропологии Венского университета проводит четвертый антропологический форум Vanda – Vienna Anthropology Days.
В программу форума включена секция "Which way we ought to go from here?" Reflections on current trends in Russian anthropology (рук. Дм. Функ)
Описание секции Прошло около 30 лет с того времени, когда российская этнография — после многих десятилетий советской замкнутости — начала учиться использовать антропологическую оптику. Стажировки, конгрессы, доступ к литературе на английском языке, совместные поля, публикации, проекты, новые кафедры в университетах, летние антропологические школы в России и других странах в 1990-е-2010-е — все это существенно изменило облик дисциплины, которая еще недавно смотрела на мир исключительно сквозь этнические линзы. 2022 год стал годом очередного раздела научного мира, в котором российская антропология (и этнология) осталась почти без контактов с внешним миром, почти без научной литературы, совсем без возможности делать совместное поле с зарубежными коллегами ... Список "почти или совсем без" можно продолжать. Мы предлагаем проанализировать скорость и направления организационных и идеологических изменений, в том числе на основе изменений тематики и лексики российской антропологии, новых реалий, в которых делается наше поле и пишутся наши тексты, о том, как мы сами (как антропологи) это рефлексируем. Панель предполагается сделать открытой для участия в ней как инсайдеров, так и аутсайдеров, что позволит более детально обсудить особенности восприятия происходящих перемен при взгляде на данный феномен извне и изнутри.
Тезисы объемом до 300 слов принимаются до 1 июня (включительно).
⚡️⚡️⚡️ 23-26 сентября 2024 г. департамент социальной и культурной антропологии Венского университета проводит четвертый антропологический форум Vanda – Vienna Anthropology Days.
В программу форума включена секция "Which way we ought to go from here?" Reflections on current trends in Russian anthropology (рук. Дм. Функ)
Описание секции Прошло около 30 лет с того времени, когда российская этнография — после многих десятилетий советской замкнутости — начала учиться использовать антропологическую оптику. Стажировки, конгрессы, доступ к литературе на английском языке, совместные поля, публикации, проекты, новые кафедры в университетах, летние антропологические школы в России и других странах в 1990-е-2010-е — все это существенно изменило облик дисциплины, которая еще недавно смотрела на мир исключительно сквозь этнические линзы. 2022 год стал годом очередного раздела научного мира, в котором российская антропология (и этнология) осталась почти без контактов с внешним миром, почти без научной литературы, совсем без возможности делать совместное поле с зарубежными коллегами ... Список "почти или совсем без" можно продолжать. Мы предлагаем проанализировать скорость и направления организационных и идеологических изменений, в том числе на основе изменений тематики и лексики российской антропологии, новых реалий, в которых делается наше поле и пишутся наши тексты, о том, как мы сами (как антропологи) это рефлексируем. Панель предполагается сделать открытой для участия в ней как инсайдеров, так и аутсайдеров, что позволит более детально обсудить особенности восприятия происходящих перемен при взгляде на данный феномен извне и изнутри.
Тезисы объемом до 300 слов принимаются до 1 июня (включительно).
The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from sg
