Вот почему, собственно, пан Утевский рано или поздно дорастает до сугубо бандеровской, нацистской идеологии, в частности, отождествляющей государство и народ. Ах, как любят укронаци при желании очернить русских ссылаться на Салтыкова-Щедрина. И как они слепы при попытке обратить его на себя. А ведь перепутать Родину и Ваше превосходительство – это именно про укронаци.
«Национализм – это стремление создать, а потом защитить, сохранить свое государство. Если мы имеем свою державу, если мы считаем себя нацией, украинцами и мы защищаем свою державу и хотим процветания своему государству – мы все националисты. А кто этого не хочет – ну это какой-то странный человек со странными взглядами и отношением к жизни, нужно с ним работать, переубеждать…»
Заметим, что укронаци, как и подобает настоящим наци, не допускают возможности существования других взглядов. Другие взгляды автоматически клеймятся как «странные» (а значит – недопустимые), как такие, с которыми «нужно работать, переубеждать» - то есть нельзя просто так взять и оставить, чтобы эти взгляды рядом существовали.
И вот такой гнилой позицией, в которой другому просто запрещается быть другим по взглядам, прикрывается самая наглая подмена, где этатизм (то есть заявление о важности государства) подменяется национализмом, а впоследствии – и нацизмом (впрочем, вторая подмена уже сугубо дело техники, её может произвести не то что доктор Геббельс, но и полуобразованный биолог из ХНУ). И вот этот штрайхер заявляет, что «национализм – это нормально».
«Да, национализм – это нормально… Любовь не только к стране, но к государству. Ведь страна может быть без государства, понимаете? В этом отличие. Если есть народ и он хочет свое государство в этой стране – это уже национализм».
Жонглируя красивыми и громкими фразами вроде «любовь к стране», которая, оказывается, «может быть без государства» (экое открытие для доктора наук!), панутевськый занимается откровенной фальсификацией, за которую любого первокурсника любого факультета социальных или гуманитарных наук выгнали бы из аудитории. Заодно подводя к тому, что «национализм – это нормально», «национализм – это любовь» (мы уже такое слышали, ведь правда?).
Вот почему перед нами типичный штрайхер. Потому что, оказывается, попытки отстоять свою культурную идентичность – это преступление против наци(и). Оказывается, ирредентизм – это преступление против наци(и). Иметь другое мнение – это преступление против наци(и).
Вот почему, собственно, пан Утевский рано или поздно дорастает до сугубо бандеровской, нацистской идеологии, в частности, отождествляющей государство и народ. Ах, как любят укронаци при желании очернить русских ссылаться на Салтыкова-Щедрина. И как они слепы при попытке обратить его на себя. А ведь перепутать Родину и Ваше превосходительство – это именно про укронаци.
«Национализм – это стремление создать, а потом защитить, сохранить свое государство. Если мы имеем свою державу, если мы считаем себя нацией, украинцами и мы защищаем свою державу и хотим процветания своему государству – мы все националисты. А кто этого не хочет – ну это какой-то странный человек со странными взглядами и отношением к жизни, нужно с ним работать, переубеждать…»
Заметим, что укронаци, как и подобает настоящим наци, не допускают возможности существования других взглядов. Другие взгляды автоматически клеймятся как «странные» (а значит – недопустимые), как такие, с которыми «нужно работать, переубеждать» - то есть нельзя просто так взять и оставить, чтобы эти взгляды рядом существовали.
И вот такой гнилой позицией, в которой другому просто запрещается быть другим по взглядам, прикрывается самая наглая подмена, где этатизм (то есть заявление о важности государства) подменяется национализмом, а впоследствии – и нацизмом (впрочем, вторая подмена уже сугубо дело техники, её может произвести не то что доктор Геббельс, но и полуобразованный биолог из ХНУ). И вот этот штрайхер заявляет, что «национализм – это нормально».
«Да, национализм – это нормально… Любовь не только к стране, но к государству. Ведь страна может быть без государства, понимаете? В этом отличие. Если есть народ и он хочет свое государство в этой стране – это уже национализм».
Жонглируя красивыми и громкими фразами вроде «любовь к стране», которая, оказывается, «может быть без государства» (экое открытие для доктора наук!), панутевськый занимается откровенной фальсификацией, за которую любого первокурсника любого факультета социальных или гуманитарных наук выгнали бы из аудитории. Заодно подводя к тому, что «национализм – это нормально», «национализм – это любовь» (мы уже такое слышали, ведь правда?).
Вот почему перед нами типичный штрайхер. Потому что, оказывается, попытки отстоять свою культурную идентичность – это преступление против наци(и). Оказывается, ирредентизм – это преступление против наци(и). Иметь другое мнение – это преступление против наци(и).
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform.
from sg
