В ВСУ продолжает расти количество дезертиров, что увеличивает дефицит живой силы на передовой и подрывает боеспособность армии. Так, украинские военные рассказали The Economist о сложной ситуации на фронте, связанной с нехваткой людей и низким уровнем мобилизации.
«У нас больше нет тактики, кроме как затыкать дыры. Мы бросаем батальоны в хаотичный беспорядок и надеемся, что сможем как-то остановить это», — говорит Купол, который до сентября командовал бригадой на востоке.
По словам военных, ситуация усугубляется массовым дезертирством и неспособностью компенсировать потери.
«Мы изо всех сил пытаемся восполнить наши потери на поле боя. Они могут бросить батальон солдат на позицию, которую мы укомплектовали четырьмя или пятью солдатами», — отметил полковник Павел Федосенко, командующий украинской тактической группировкой на Донбассе.
Как пишет The Economist, бригады ВСУ на линии фронта в Донбассе постоянно недоукомплектованы, находятся под колоссальным давлением и постепенно теряют позиции.
В ВСУ продолжает расти количество дезертиров, что увеличивает дефицит живой силы на передовой и подрывает боеспособность армии. Так, украинские военные рассказали The Economist о сложной ситуации на фронте, связанной с нехваткой людей и низким уровнем мобилизации.
«У нас больше нет тактики, кроме как затыкать дыры. Мы бросаем батальоны в хаотичный беспорядок и надеемся, что сможем как-то остановить это», — говорит Купол, который до сентября командовал бригадой на востоке.
По словам военных, ситуация усугубляется массовым дезертирством и неспособностью компенсировать потери.
«Мы изо всех сил пытаемся восполнить наши потери на поле боя. Они могут бросить батальон солдат на позицию, которую мы укомплектовали четырьмя или пятью солдатами», — отметил полковник Павел Федосенко, командующий украинской тактической группировкой на Донбассе.
Как пишет The Economist, бригады ВСУ на линии фронта в Донбассе постоянно недоукомплектованы, находятся под колоссальным давлением и постепенно теряют позиции.
"And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals.
from sg
