Борис Борисович щедро делится опытом с молодым поколением наукой побеждать. Побеждать на выборах.
В первый раз демократические технологии Надеждин проверил еще в далёком 1995 году от (вы будете смеяться) партии "ПРЕС".
Но, то ли пресс был недостаточно толстый, то ли агитаторы пропили все деньги, но тогда Борис Борисович выборы в Госдуму проиграл.
А вот на следующих, в составе уже профессиональных катал правых политиков, фортуна молодому и перспективному Борису Надеждину - наконец улыбнулась. Он избрался в депутаты Государственной думы от СПС.
И хоть "суровые годы ушли", за ними, как известно "другие приходят. они будут тоже трудны".
Руки-то помнят.
Берете 50 человек, выдаете им 50 шариковых ручек. Бюллетени, немного пива и соленых орешков. Все! Подписи у вас в кармане!
Борис Борисович настоящий человек из 90-х. И вот этим своим молодым задором, этой всеподкупающей искренностью он мне даже нравится.
Как постаревший Шура Балаганов, которого наконец выпустили из ДОПРа.
Борис Борисович щедро делится опытом с молодым поколением наукой побеждать. Побеждать на выборах.
В первый раз демократические технологии Надеждин проверил еще в далёком 1995 году от (вы будете смеяться) партии "ПРЕС".
Но, то ли пресс был недостаточно толстый, то ли агитаторы пропили все деньги, но тогда Борис Борисович выборы в Госдуму проиграл.
А вот на следующих, в составе уже профессиональных катал правых политиков, фортуна молодому и перспективному Борису Надеждину - наконец улыбнулась. Он избрался в депутаты Государственной думы от СПС.
И хоть "суровые годы ушли", за ними, как известно "другие приходят. они будут тоже трудны".
Руки-то помнят.
Берете 50 человек, выдаете им 50 шариковых ручек. Бюллетени, немного пива и соленых орешков. Все! Подписи у вас в кармане!
Борис Борисович настоящий человек из 90-х. И вот этим своим молодым задором, этой всеподкупающей искренностью он мне даже нравится.
Как постаревший Шура Балаганов, которого наконец выпустили из ДОПРа.
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from sg
