Исследование Russian Field показывает, что российское общество всё больше устает от последствий специальной военной операции (СВО) и ищет пути к стабилизации. Более половины граждан (53%) поддерживают идею мирных переговоров, а 79% готовы одобрить решение президента о подписании мирного соглашения. Это говорит о растущем запросе на завершение конфликта, даже без предварительных условий.
На первый план выходит ощущение личной угрозы. Более четверти россиян боятся ударов дронов, наряду с экономическими рисками, мобилизацией и потерей близких. Эти страхи усиливаются в крупных городах, где более 30% респондентов считают операцию неудачной, тогда как в сельской местности оптимизм сохраняется.
Реклама контрактной службы вызывает нейтральные или негативные эмоции у большинства граждан, что свидетельствует о снижении эффективности мобилизационной риторики. Общество всё чаще воспринимает участников СВО не только как "героев", но и с жалостью и сожалением, что указывает на глубокие психологические переживания.
Общие настроения демонстрируют, что запрос на стабилизацию и снижение угроз становится ключевым. Это создаёт вызовы для власти, которая должна балансировать между поддержанием имиджа успешной операции и необходимостью реагировать на растущие общественные ожидания мира и безопасности.
Исследование Russian Field показывает, что российское общество всё больше устает от последствий специальной военной операции (СВО) и ищет пути к стабилизации. Более половины граждан (53%) поддерживают идею мирных переговоров, а 79% готовы одобрить решение президента о подписании мирного соглашения. Это говорит о растущем запросе на завершение конфликта, даже без предварительных условий.
На первый план выходит ощущение личной угрозы. Более четверти россиян боятся ударов дронов, наряду с экономическими рисками, мобилизацией и потерей близких. Эти страхи усиливаются в крупных городах, где более 30% респондентов считают операцию неудачной, тогда как в сельской местности оптимизм сохраняется.
Реклама контрактной службы вызывает нейтральные или негативные эмоции у большинства граждан, что свидетельствует о снижении эффективности мобилизационной риторики. Общество всё чаще воспринимает участников СВО не только как "героев", но и с жалостью и сожалением, что указывает на глубокие психологические переживания.
Общие настроения демонстрируют, что запрос на стабилизацию и снижение угроз становится ключевым. Это создаёт вызовы для власти, которая должна балансировать между поддержанием имиджа успешной операции и необходимостью реагировать на растущие общественные ожидания мира и безопасности.
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram.
from sg
