У Льва Рубинштейна есть ностальгическое эссе «Прошу к столу». Там заливное, водка в графине, оливье, гости, тосты, шутки – всё, что составляло признаки и радости советского, а потом и российского застолья. Ностальгическое, потому что Рубинштейн подмечает, будто бы этот ритуал исчезает.
Так ли это, вопрос отдельный, но на днях, доехав до Баку и заглянув в местный музей современного искусства (хороший, кстати), увидела там вот эту картину: показалось, что это история про озвучивание формальностей, пережёвывание газетных заголовков и проговаривание общих мест в ситуациях, когда не получается выстроить нормальный диалог.
Задумалась, где в кино нам показывают дискоммуникацию на гастрономическом уровне у героев. Первой в голову пришла «Елена» Андрея Звягинцева. Мы вообще там сразу чувствуем, что Елена и её муж из разных миров, но во время завтрака особенно: они, даже сидя за одним столом, редко оказываются в одном кадре. Ещё, кстати, в сериале Дэвида Финчера «Охотник за разумом» главные герои обычно появляются с баночкой кока-колы. В какой-то момент к ним в отдел приводят раздражающего их новенького, и тот пьёт спрайт – даже на этом уровне он не вписывается в команду.
У Льва Рубинштейна есть ностальгическое эссе «Прошу к столу». Там заливное, водка в графине, оливье, гости, тосты, шутки – всё, что составляло признаки и радости советского, а потом и российского застолья. Ностальгическое, потому что Рубинштейн подмечает, будто бы этот ритуал исчезает.
Так ли это, вопрос отдельный, но на днях, доехав до Баку и заглянув в местный музей современного искусства (хороший, кстати), увидела там вот эту картину: показалось, что это история про озвучивание формальностей, пережёвывание газетных заголовков и проговаривание общих мест в ситуациях, когда не получается выстроить нормальный диалог.
Задумалась, где в кино нам показывают дискоммуникацию на гастрономическом уровне у героев. Первой в голову пришла «Елена» Андрея Звягинцева. Мы вообще там сразу чувствуем, что Елена и её муж из разных миров, но во время завтрака особенно: они, даже сидя за одним столом, редко оказываются в одном кадре. Ещё, кстати, в сериале Дэвида Финчера «Охотник за разумом» главные герои обычно появляются с баночкой кока-колы. В какой-то момент к ним в отдел приводят раздражающего их новенького, и тот пьёт спрайт – даже на этом уровне он не вписывается в команду.
In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from sg
