белые комки хлопка, тащимые муравьём, большие и искривлённые ласточкины хвосты — монохромное тело того, что бывает зимой, когда камень застывает под щекой самосадка, а мы ещё не знакомы. можно уже никого не подсаживать в волосы гребня, не давать щелбаны и пощёчины сизому базилику. этой зимой я знаю, что ты где-то есть, но не в разбитом лагере склепов и не в соловье марии французской, спадающем с замшевых груш позднего лета. в это время я путаю зёрнами каши, болею сорочки снега. холод на леске стоит. не в театре, запаянном финиками, когда я разворачиваюсь и явственно вижу морщины на пятнистых руках бернхарда, он потеет и не может закончить синтагму… зима тоже лепит тела, в канаве плывёт кость сливы, или два божка поднимают пыль, теряя в плечах. так взрывают квартал — айсберг домов лопается, как гранат. тогда мы распращиваемся, уже не знакомые венчиками золы. я не знаю ни про одну оспоренную стену обороны слабого города, сторговавшегося на утро.
белые комки хлопка, тащимые муравьём, большие и искривлённые ласточкины хвосты — монохромное тело того, что бывает зимой, когда камень застывает под щекой самосадка, а мы ещё не знакомы. можно уже никого не подсаживать в волосы гребня, не давать щелбаны и пощёчины сизому базилику. этой зимой я знаю, что ты где-то есть, но не в разбитом лагере склепов и не в соловье марии французской, спадающем с замшевых груш позднего лета. в это время я путаю зёрнами каши, болею сорочки снега. холод на леске стоит. не в театре, запаянном финиками, когда я разворачиваюсь и явственно вижу морщины на пятнистых руках бернхарда, он потеет и не может закончить синтагму… зима тоже лепит тела, в канаве плывёт кость сливы, или два божка поднимают пыль, теряя в плечах. так взрывают квартал — айсберг домов лопается, как гранат. тогда мы распращиваемся, уже не знакомые венчиками золы. я не знаю ни про одну оспоренную стену обороны слабого города, сторговавшегося на утро.
BY Новые дворники, сторожа и кочегары {Лиза Хереш}
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from sg
