Именно за него борются жители дома №15А в четвёртом микрорайоне Егорьевска, только в данном случае метафора приобретает немного другой смысл. Люди воюют за парковочные места без снега.
Один из жильцов взялся за лопату и очистил «свою» территорию. Он закончил и перевёл дух, пошёл относить лопату домой, но, вернувшись, заметил, что очищенное место уже занято соседом похитрее.
Однако доморощенный уборщик оказался тоже не пальцем деланный. Вероятно, испытав бурю эмоций и несправедливость жизни, он решил отомстить своему обидчику. И закидал его машину снегом со всех сторон, оставив красноречивую записку - не трогать в будущем его место.
Понятное дело, что по закону во дворе парковочные места никому не принадлежат. Но по совести получается нечестно.
Интересно, долго ещё ГЖИ во главе с Фединой будут своими цифровыми проверками пиариться? Может, им стоит наконец заняться делом и раздать люлей управляющим компаниям, а директора недобросовестной управляющей компании и вовсе ткнуть в сугробы холенным личиком? Почему жители вынуждены сами чистить снег?
Именно за него борются жители дома №15А в четвёртом микрорайоне Егорьевска, только в данном случае метафора приобретает немного другой смысл. Люди воюют за парковочные места без снега.
Один из жильцов взялся за лопату и очистил «свою» территорию. Он закончил и перевёл дух, пошёл относить лопату домой, но, вернувшись, заметил, что очищенное место уже занято соседом похитрее.
Однако доморощенный уборщик оказался тоже не пальцем деланный. Вероятно, испытав бурю эмоций и несправедливость жизни, он решил отомстить своему обидчику. И закидал его машину снегом со всех сторон, оставив красноречивую записку - не трогать в будущем его место.
Понятное дело, что по закону во дворе парковочные места никому не принадлежат. Но по совести получается нечестно.
Интересно, долго ещё ГЖИ во главе с Фединой будут своими цифровыми проверками пиариться? Может, им стоит наконец заняться делом и раздать люлей управляющим компаниям, а директора недобросовестной управляющей компании и вовсе ткнуть в сугробы холенным личиком? Почему жители вынуждены сами чистить снег?
BY Держиморда 🇷🇺
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country.
from sg
