Фёкла Никитична Михайлова (1896 г.р.) из деревни Новой (родственница моего прадеда и по матери, и по отцу) вспоминала в 1969 году:
«А вот барин, который построил церковь [Александр Васильевич Новосильцев, 1766-1840], в церкви был и похоронен, да, на паперти. И вот, значит, в тридцать восьмом или в тридцать девятом году, в тридцать восьмом, церковь у нас сломали, закрыли церковь у нас. А в тридцать девятом уже начали разрушать церковь. Кто-то у нас умер, на похоронах мы были, были мы на похоронах, и [в это время] подняли этого барина оттуда. Он был похоронен на паперти. Ему там было сделано подобие печки из кирпича, и гроб ('с гробом’) туда поставлен. И как его оттуда вытащили, я сама своими [глазами], сама видела, видела сама, как его вытащили оттуда, так был как живой человек. А как двери открыли, ветром как дунуло — и всё! И пропало всё, остались одни кости, а это всё — уже пепел [...]. Обут был в хромовые сапоги, всё [сохранилось]. А тот, кто отрыл, думал, [что] там золото, да, да, золото положено туда, зарыто золото».
Фёкла Никитична Михайлова (1896 г.р.) из деревни Новой (родственница моего прадеда и по матери, и по отцу) вспоминала в 1969 году:
«А вот барин, который построил церковь [Александр Васильевич Новосильцев, 1766-1840], в церкви был и похоронен, да, на паперти. И вот, значит, в тридцать восьмом или в тридцать девятом году, в тридцать восьмом, церковь у нас сломали, закрыли церковь у нас. А в тридцать девятом уже начали разрушать церковь. Кто-то у нас умер, на похоронах мы были, были мы на похоронах, и [в это время] подняли этого барина оттуда. Он был похоронен на паперти. Ему там было сделано подобие печки из кирпича, и гроб ('с гробом’) туда поставлен. И как его оттуда вытащили, я сама своими [глазами], сама видела, видела сама, как его вытащили оттуда, так был как живой человек. А как двери открыли, ветром как дунуло — и всё! И пропало всё, остались одни кости, а это всё — уже пепел [...]. Обут был в хромовые сапоги, всё [сохранилось]. А тот, кто отрыл, думал, [что] там золото, да, да, золото положено туда, зарыто золото».
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%.
from sg
