Drinkcoffee.Readbooks | Книги и некниги

794. Юй Хуа "Жить" 🇨🇳
(или история о том, как испанский стыд и лютый кринж привели меня к чтению Юй Хуа)

На вручении последней “Ясной поляны” в номинации “Иностранная литература” я пыталась все время прикрыть постоянно открывающийся рот. Больно было почти физически. Я оглядывалась по сторонам, пытаясь встретиться взглядом хоть с кем-нибудь, кто тоже в шоке от той петросяновщины, которая творилась на сцене. Стыдно было и за оратора, и за всех, кто смеялся в зале, и за уж больно обширные рамки приемлемого для смеха в нашей культуре. Смеялись все над именем Юй Хуа (да-да, ржаки-обоссаки). К счастью, Юй Хуа не приехал и всего этого не видел.

Но не это заставило меня прочитать его, а та речь, которую Юй Хуа записал для премии: добрая история о чтении в Китае времен юности и молодости автора. О том, как много значила книга. Конечно, от этой речи дул легкий ветерок колбасных очередей и не особой нужности конкретных произведений per se, а просто “чтобы было”. Но тем не менее.

“Жить” – совсем небольшой роман о жизни в китайской деревне. У Фугуя когда-то было все, но он методично растерял и свой статус, и свою семью, оставшись нищим стариком, который только и может, что рассказывать всем вокруг о том, какой была его жизнь когда-то. Этот роман можно называть и бытописательным, и историческим, и социальным, и семейным, и романом нравов. Для меня он, как и некоторые другие камерные произведения, попадает скорее в категорию портретов людей и эпох.

Герои Юй Хуа будто бы постоянно пребывают в каком-то нескончаемом потоке всевозможных претерпеваний. Им тяжело всегда. А когда не тяжело, то очень тяжело. Живя в огромной, необъятной стране, которая управляется огромным аппаратом из чиновничества снаружи, а внутри – предрассудками и странными представлениями о приемлемости, люди все время рискуют стереться в прах. Мечась между этими шестеренками, они пытаются не быть уничтоженными. Фугуй считает, что он был счастлив. А что читатель решит?

Очень ярко в романе чувствуются традиции китайской литературы. Недавно прочитанные “Речные заводи” просто осветили своим сиянием практически все, что я читала из Китая и вывели из темных углов моменты, которые я не могла понять. (Про “Речные заводи” расскажу завтра.) Интересно наблюдать, как в западной литературе везде наследили античные авторы, а в китайской – четыре классических китайских романа. Теперь и остальные три мне нужно прочитать не по хрестоматиям и отрывкам.

Еще о китайской деревне:
Лю Чжэньюнь “Одно слово стоит тысячи”
Би Фэйюй “Сестры”
Мо Янь #dcrb_moyan (“Лягушки”, “Красный гаолян”, “Сорок одна хлопушка”)

www.group-telegram.com/sg/drinkread.com/2317

1.9K viewsAnastasia, edited  Feb 19, 2023 at 07:58

794. Юй Хуа "Жить" 🇨🇳
(или история о том, как испанский стыд и лютый кринж привели меня к чтению Юй Хуа)

На вручении последней “Ясной поляны” в номинации “Иностранная литература” я пыталась все время прикрыть постоянно открывающийся рот. Больно было почти физически. Я оглядывалась по сторонам, пытаясь встретиться взглядом хоть с кем-нибудь, кто тоже в шоке от той петросяновщины, которая творилась на сцене. Стыдно было и за оратора, и за всех, кто смеялся в зале, и за уж больно обширные рамки приемлемого для смеха в нашей культуре. Смеялись все над именем Юй Хуа (да-да, ржаки-обоссаки). К счастью, Юй Хуа не приехал и всего этого не видел.

Но не это заставило меня прочитать его, а та речь, которую Юй Хуа записал для премии: добрая история о чтении в Китае времен юности и молодости автора. О том, как много значила книга. Конечно, от этой речи дул легкий ветерок колбасных очередей и не особой нужности конкретных произведений per se, а просто “чтобы было”. Но тем не менее.

“Жить” – совсем небольшой роман о жизни в китайской деревне. У Фугуя когда-то было все, но он методично растерял и свой статус, и свою семью, оставшись нищим стариком, который только и может, что рассказывать всем вокруг о том, какой была его жизнь когда-то. Этот роман можно называть и бытописательным, и историческим, и социальным, и семейным, и романом нравов. Для меня он, как и некоторые другие камерные произведения, попадает скорее в категорию портретов людей и эпох.

Герои Юй Хуа будто бы постоянно пребывают в каком-то нескончаемом потоке всевозможных претерпеваний. Им тяжело всегда. А когда не тяжело, то очень тяжело. Живя в огромной, необъятной стране, которая управляется огромным аппаратом из чиновничества снаружи, а внутри – предрассудками и странными представлениями о приемлемости, люди все время рискуют стереться в прах. Мечась между этими шестеренками, они пытаются не быть уничтоженными. Фугуй считает, что он был счастлив. А что читатель решит?

Очень ярко в романе чувствуются традиции китайской литературы. Недавно прочитанные “Речные заводи” просто осветили своим сиянием практически все, что я читала из Китая и вывели из темных углов моменты, которые я не могла понять. (Про “Речные заводи” расскажу завтра.) Интересно наблюдать, как в западной литературе везде наследили античные авторы, а в китайской – четыре классических китайских романа. Теперь и остальные три мне нужно прочитать не по хрестоматиям и отрывкам.

Еще о китайской деревне:
Лю Чжэньюнь “Одно слово стоит тысячи”
Би Фэйюй “Сестры”
Мо Янь #dcrb_moyan (“Лягушки”, “Красный гаолян”, “Сорок одна хлопушка”)

BY Drinkcoffee.Readbooks | Книги и некниги