Опять стали раздаваться многочисленные голоса о возрождении «СМЕРШа», как будто это какая то панацея от ошибок командования и преступных действий коррумпированных чиновников. Но все забывают, в чем была сила этой структуры, а именно в возможности прямого информирования верховного о реальном положении дел на фронте и действительных виновных в том или ином провале.
Длительное время с начала СВО фактически роль «СМЕРШа» выполнял Евгений Пригожин, который резал правду-матку, не взирая на лица, звания и должности. Он успешно использовал для этого все имеющиеся в его распоряжении медийное возможности и близость к "телу". Власть волей-неволей вынуждена была считаться с его этой деятельностью.
Результат такого разоблачения предателей интересов государства известен - враги оказались сильнее. И даже то, что по «заветам» руководителя «Вагнера» прошлись силами Следственного комитета, ничего еще не значит. Ложка дорога к обеду. Упущенное время обернулось тысячами жизней наших ребят.
Создать новую спецслужбу не сложно. Сложно найти мотивированных на ее работу людей. Сложно найти руководителя такой структуры, чтобы он не был задействован в «аппаратных схемах» и отражал реальное положение дел в армии и на флоте, а не только то, что от него хотят услышать. Чтобы не гадал над тем, как его доклад скажется на том или ином раскладе «подковерных» сил на самом верху. Подобрать такую кандидатуру сейчас практически невозможно. Все равно, в определенной степени он будет зависеть от различных группировок в окружении «первого лица».
Так что пока не будет решен главный вопрос о самостоятельности работы военной-контрразведки, результата в этом направлении не будет. Хотя необходимость в этом не просто назрела, а скорее всего перезрела, как в самих Вооруженных силах, так и в обществе. Но не пришлась ко двору в коридорах власти.
Опять стали раздаваться многочисленные голоса о возрождении «СМЕРШа», как будто это какая то панацея от ошибок командования и преступных действий коррумпированных чиновников. Но все забывают, в чем была сила этой структуры, а именно в возможности прямого информирования верховного о реальном положении дел на фронте и действительных виновных в том или ином провале.
Длительное время с начала СВО фактически роль «СМЕРШа» выполнял Евгений Пригожин, который резал правду-матку, не взирая на лица, звания и должности. Он успешно использовал для этого все имеющиеся в его распоряжении медийное возможности и близость к "телу". Власть волей-неволей вынуждена была считаться с его этой деятельностью.
Результат такого разоблачения предателей интересов государства известен - враги оказались сильнее. И даже то, что по «заветам» руководителя «Вагнера» прошлись силами Следственного комитета, ничего еще не значит. Ложка дорога к обеду. Упущенное время обернулось тысячами жизней наших ребят.
Создать новую спецслужбу не сложно. Сложно найти мотивированных на ее работу людей. Сложно найти руководителя такой структуры, чтобы он не был задействован в «аппаратных схемах» и отражал реальное положение дел в армии и на флоте, а не только то, что от него хотят услышать. Чтобы не гадал над тем, как его доклад скажется на том или ином раскладе «подковерных» сил на самом верху. Подобрать такую кандидатуру сейчас практически невозможно. Все равно, в определенной степени он будет зависеть от различных группировок в окружении «первого лица».
Так что пока не будет решен главный вопрос о самостоятельности работы военной-контрразведки, результата в этом направлении не будет. Хотя необходимость в этом не просто назрела, а скорее всего перезрела, как в самих Вооруженных силах, так и в обществе. Но не пришлась ко двору в коридорах власти.
You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from sg
