ПИСАТЕЛЬСКИЙ ТРУД Реакция на редактирование или лит.разбор рукописи бывает разная. Ярко выделяются два типа: авторы-трудяги и уязвленные авторы. Почему такое обидное разделение? Сейчас расскажу.
Вот получает автор в ответ на свою рукопись рекомендации на 15 страницах о том, как ему переписать-дописать свой текст, чтобы это стало произведением. Автор-трудяга, повздыхав, садится и начинает работать. Задает вопросы, уточняет моменты в процессе, говорим о психологических блоках, иными словами, работаем. Пропадает автор на год - трудится. А потом вдруг – его издали, он попал в лонг-шорт лист премии, его читают читатели и т.д.
Уязвленный же автор в писательстве видит свое предназначение, миссию, развитие своего я, самоутверждение, и если рукопись вдруг оказалась нехороша, воспринимает это, как удар по личности, а злодея-редактора, как человека, который по каким-то личным причинам решил оттоптаться на личности автора. И редактору уже прилетают не вопросы: а как вот эту вашу рекомендацию получше воплотить, а как вот это лучше сделать, - а всяческие обвинения в тупости и скудоумии, в стереотипности подхода, в узости мышления, и вот недавнее в копилочку – в том, что редактор – женщина, поэтому воспринимать отсутствие главного персонажа, как норму, она не способна.
В общем, что угодно, лишь бы не работать. Лишь бы защитить свое уязвленное эго. Посередине где-то авторы, которые тут подправили, там словечко заменили, вроде поработали. Отстояли и свое эго (я-автор, я лучше знаю), и поработать умудрились, вроде в дело вложились.
Только вот результаты получают авторы-трудяги. Я вижу их труд изнутри. Порой годами наблюдаю. Порой это совместная работа: сначала обсудили на консультации синопсис, разобрали, выстроили четко конфликты, героя, его путь и тд. Затем автор приносит первый черновик, снова разбираем, доделывайте-переделывайте. Потом приходит роман, редактируем. Кто-то на курсах дополнил знания о структуре, о приемах – снова садится за текст с новыми навыками. Вложений: денег, сил, времени, труда - кропотливого, упорного, настойчивого – много. При этом, я скажу прямо: необязательно все, кроме труда самого писателя. Остальное (курсы, работа с редактором и прочее веселье) – личный выбор каждого для стимуляции сознания, вдохновения, для получения отрезвляющих пинков в нужном направлении.
Но главное, я вижу, как много вкладывают авторы-трудяги в свое творчество: времени (месяцы,годы) и труда (переработка, прислушивание к своей интуиции - не нравится, значит, работаем дальше) Я вижу, как меняется текст, как автор открывает в себе свой собственный талант, как через «не могу» упорно пробивается. Может, есть какие-то удачные всплески – "о, повезло". Но куда чаще я наблюдаю адский труд, новые варианты текста, изучение новых приемов, работа над собой, личными загонами, которые мешают воспринимать текст, как дело, а не как продолжение «я» и всех сопутствующих ему проблем. Я вижу, как работают писатели: труд, труд, труд!
Меня восхищают авторы-трудяги. Во всех жанрах, в разных сферах - боллитре и на литпорталах. Очень уважаю и вдохновляюсь их ростом.
Редакторская роль во всем этом простая: редактор указывает на ошибки, объясняет, почему это ошибка и как ее исправить. Не сделает редактор из вас звезду, если нет хотя бы среднего таланта, если вы не прожили свой текст, если вы не воспользовались рекомендациями, если не работали с текстом в полную силу, если жалели себя, если тряслись над уже написанным – «о, это такие важные буквы, я в них время вложил». Всё в ваших руках. Можно вообще без редактора, можно вполне самим. Но рецепт остается тем же – труд, труд, труд. Да и тут важно сказать, речь идет не о написанных 100 000 авторских и десяти романах (хотя и это - нужные шаги). А речь идет о проработке хотя бы одного произведения до вменяемого результата. Еще раз: труд, труд, труд!
ПИСАТЕЛЬСКИЙ ТРУД Реакция на редактирование или лит.разбор рукописи бывает разная. Ярко выделяются два типа: авторы-трудяги и уязвленные авторы. Почему такое обидное разделение? Сейчас расскажу.
Вот получает автор в ответ на свою рукопись рекомендации на 15 страницах о том, как ему переписать-дописать свой текст, чтобы это стало произведением. Автор-трудяга, повздыхав, садится и начинает работать. Задает вопросы, уточняет моменты в процессе, говорим о психологических блоках, иными словами, работаем. Пропадает автор на год - трудится. А потом вдруг – его издали, он попал в лонг-шорт лист премии, его читают читатели и т.д.
Уязвленный же автор в писательстве видит свое предназначение, миссию, развитие своего я, самоутверждение, и если рукопись вдруг оказалась нехороша, воспринимает это, как удар по личности, а злодея-редактора, как человека, который по каким-то личным причинам решил оттоптаться на личности автора. И редактору уже прилетают не вопросы: а как вот эту вашу рекомендацию получше воплотить, а как вот это лучше сделать, - а всяческие обвинения в тупости и скудоумии, в стереотипности подхода, в узости мышления, и вот недавнее в копилочку – в том, что редактор – женщина, поэтому воспринимать отсутствие главного персонажа, как норму, она не способна.
В общем, что угодно, лишь бы не работать. Лишь бы защитить свое уязвленное эго. Посередине где-то авторы, которые тут подправили, там словечко заменили, вроде поработали. Отстояли и свое эго (я-автор, я лучше знаю), и поработать умудрились, вроде в дело вложились.
Только вот результаты получают авторы-трудяги. Я вижу их труд изнутри. Порой годами наблюдаю. Порой это совместная работа: сначала обсудили на консультации синопсис, разобрали, выстроили четко конфликты, героя, его путь и тд. Затем автор приносит первый черновик, снова разбираем, доделывайте-переделывайте. Потом приходит роман, редактируем. Кто-то на курсах дополнил знания о структуре, о приемах – снова садится за текст с новыми навыками. Вложений: денег, сил, времени, труда - кропотливого, упорного, настойчивого – много. При этом, я скажу прямо: необязательно все, кроме труда самого писателя. Остальное (курсы, работа с редактором и прочее веселье) – личный выбор каждого для стимуляции сознания, вдохновения, для получения отрезвляющих пинков в нужном направлении.
Но главное, я вижу, как много вкладывают авторы-трудяги в свое творчество: времени (месяцы,годы) и труда (переработка, прислушивание к своей интуиции - не нравится, значит, работаем дальше) Я вижу, как меняется текст, как автор открывает в себе свой собственный талант, как через «не могу» упорно пробивается. Может, есть какие-то удачные всплески – "о, повезло". Но куда чаще я наблюдаю адский труд, новые варианты текста, изучение новых приемов, работа над собой, личными загонами, которые мешают воспринимать текст, как дело, а не как продолжение «я» и всех сопутствующих ему проблем. Я вижу, как работают писатели: труд, труд, труд!
Меня восхищают авторы-трудяги. Во всех жанрах, в разных сферах - боллитре и на литпорталах. Очень уважаю и вдохновляюсь их ростом.
Редакторская роль во всем этом простая: редактор указывает на ошибки, объясняет, почему это ошибка и как ее исправить. Не сделает редактор из вас звезду, если нет хотя бы среднего таланта, если вы не прожили свой текст, если вы не воспользовались рекомендациями, если не работали с текстом в полную силу, если жалели себя, если тряслись над уже написанным – «о, это такие важные буквы, я в них время вложил». Всё в ваших руках. Можно вообще без редактора, можно вполне самим. Но рецепт остается тем же – труд, труд, труд. Да и тут важно сказать, речь идет не о написанных 100 000 авторских и десяти романах (хотя и это - нужные шаги). А речь идет о проработке хотя бы одного произведения до вменяемого результата. Еще раз: труд, труд, труд!
BY О чём кричит редактор
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai.
from sg
