«Выеденного яйца не стоит» – как это сказать по-трубадурски? А также «ни фига (он не знает, не умеет)», «ни капельки (он ее не любит)»?
Оказывается, тут такой ассортимент вариантов, что глаза разбегаются.
Начнем со съедобных. Действительно, есть опция «не стоит и яйца» (no val un ou). Маркабрюн при этом уточняет, что это не чье-нибудь там яйцо, а куриное (un ou de gallina), а Арнаут Даниэль утверждает, что один там знаменитый любовник ни на яйцо сильнее не любил свою даму, чем он свою.
Но чаще в этой функции выступает какой-нибудь корнеплод, фрукт, орех и тому подобные. Если кого-то или что-то надо принизить, то он или оно не стоит и...
💬головки чеснока (un alh, варианты написания aill, ailh) 💬 (одной) репы (una raba) 💬яблока (una poma) 💬дикой сливы (una pruna d’avais) 💬 (одного плода) шиповника (un aguilen) 💬инжирины, то есть самое что ни на есть ни фига (una figa / fia) 💬ежевичины (una mora) 💬фундучины (un’avelana) 💬грецкого орешка (una notz) или даже двух орешков (doas notz) 💬миндального орешка (un’amela / una mela) 💬(одного) каштана (una castanha) 💬желудя (un aglan) /да-да, их тоже ели, когда особо больше нечего было!/
«Белой вороной» в этом растительном царстве оказалась… селедка (un arenc)! Например, в пастурели "Desemparatz, ses companho" трубадур Гаваудан вкладывает в уста (соблазняемой рыцарем) пастушки такое заявление: «не получая удовольствия, я не стою и селедки».
«Выеденного яйца не стоит» – как это сказать по-трубадурски? А также «ни фига (он не знает, не умеет)», «ни капельки (он ее не любит)»?
Оказывается, тут такой ассортимент вариантов, что глаза разбегаются.
Начнем со съедобных. Действительно, есть опция «не стоит и яйца» (no val un ou). Маркабрюн при этом уточняет, что это не чье-нибудь там яйцо, а куриное (un ou de gallina), а Арнаут Даниэль утверждает, что один там знаменитый любовник ни на яйцо сильнее не любил свою даму, чем он свою.
Но чаще в этой функции выступает какой-нибудь корнеплод, фрукт, орех и тому подобные. Если кого-то или что-то надо принизить, то он или оно не стоит и...
💬головки чеснока (un alh, варианты написания aill, ailh) 💬 (одной) репы (una raba) 💬яблока (una poma) 💬дикой сливы (una pruna d’avais) 💬 (одного плода) шиповника (un aguilen) 💬инжирины, то есть самое что ни на есть ни фига (una figa / fia) 💬ежевичины (una mora) 💬фундучины (un’avelana) 💬грецкого орешка (una notz) или даже двух орешков (doas notz) 💬миндального орешка (un’amela / una mela) 💬(одного) каштана (una castanha) 💬желудя (un aglan) /да-да, их тоже ели, когда особо больше нечего было!/
«Белой вороной» в этом растительном царстве оказалась… селедка (un arenc)! Например, в пастурели "Desemparatz, ses companho" трубадур Гаваудан вкладывает в уста (соблазняемой рыцарем) пастушки такое заявление: «не получая удовольствия, я не стою и селедки».
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from sg
