Решила поделиться неочевидным списочком того, что я беру с собой, когда лечу в Германию.
📌 Лекарства / витамины. Даже те, которые сделаны там. У немцев есть выражение «дорого, как в аптеке», а еще у них без рецепта купишь максимум рыбий жир. Но мне он там нафиг не нужен, так как наша камчатская «сальмоника» — зе бест. Кстати, у каждого немца есть друг врач, который ему нарисует рецепт на все, что нужно (как и у нас бы делали), поэтому это не проблема в целом, но лишний гемор.
📌 Косметику. Золотое яблоко там никому и не снилось даже в послесанкционном виде. А самый крупный аналог выглядит как дюти фри начала нулевых. Я, например, не могу жить без кислотного тоника Holy land, кремиков Sesderma и стика Самосвет — ничего из этого там нет.
📌 Специи. В Берлине я переступаю через свою лень и готовлю, потому что рамен из доставки стоит 25 евро и это пздц. Но что такое наша родная привычная еда? На самом деле это часто что-то узбекское или грузинское: например, плов или харчо. Помню глаза родственников мужа, когда я пыталась объяснить, что такое барбарис. Ткемале, хмели-сунели — туда же. А в отделе консервов одна дама однажды не выдержала и выпалила «да еб твою мать, как мне оливье делать без горошка!». Это она еще не увидела, что взяла маринованные огурцы вместо соленых. Потому что нормальные соленые я там нашла только в каком-то русском гетто-магазинчике, а так о них тут знают не больше, чем где находятся Узбекистан с Грузией.
Решила поделиться неочевидным списочком того, что я беру с собой, когда лечу в Германию.
📌 Лекарства / витамины. Даже те, которые сделаны там. У немцев есть выражение «дорого, как в аптеке», а еще у них без рецепта купишь максимум рыбий жир. Но мне он там нафиг не нужен, так как наша камчатская «сальмоника» — зе бест. Кстати, у каждого немца есть друг врач, который ему нарисует рецепт на все, что нужно (как и у нас бы делали), поэтому это не проблема в целом, но лишний гемор.
📌 Косметику. Золотое яблоко там никому и не снилось даже в послесанкционном виде. А самый крупный аналог выглядит как дюти фри начала нулевых. Я, например, не могу жить без кислотного тоника Holy land, кремиков Sesderma и стика Самосвет — ничего из этого там нет.
📌 Специи. В Берлине я переступаю через свою лень и готовлю, потому что рамен из доставки стоит 25 евро и это пздц. Но что такое наша родная привычная еда? На самом деле это часто что-то узбекское или грузинское: например, плов или харчо. Помню глаза родственников мужа, когда я пыталась объяснить, что такое барбарис. Ткемале, хмели-сунели — туда же. А в отделе консервов одна дама однажды не выдержала и выпалила «да еб твою мать, как мне оливье делать без горошка!». Это она еще не увидела, что взяла маринованные огурцы вместо соленых. Потому что нормальные соленые я там нашла только в каком-то русском гетто-магазинчике, а так о них тут знают не больше, чем где находятся Узбекистан с Грузией.
BY Ударение на А
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from sg