Медовый месяц, Сейшелы, мы фланируем голенькие по нашему домику в джунглях. Пальмы шелестят, сушится купальник. И тут райский свет разверзается ровно в центре комнаты: внезапно на полу появился таракан размером с ежа.
Я встала как вкопанная, муж вскочил на кровать. Что делать? На кого эта хуйня побежит? А вдруг он взлетит? Его никуда не смахнуть, а если раздавить, то потом оттирать его кишки еще. Да и вообще он размером с животное, это уже целое убийство. Я не хочу.
Тут у меня формируется стратегия: я нахожусь на стороне кухни, крадусь за стаканом и накрываю эту тварь сверху. Итак, мы в безопасности, муж спускается с кровати на пол. Молча с ужасом наблюдает, что я придумаю дальше. А дальше я нахожу какую-то картонку, всовываю её между полом и стаканом, и тараканище оказывается в переносимой ловушке. Хватаю, муж распахивает двери на балкон, я швыряю таракана в банановые кусты. В ТУ ЖЕ секунду выскакивает ящерица, хряп — и заглатывает его, хотя он больше ее раза в два. Мы друг на друга смотрим в полном восторге, как дети в цирке.
Медовый месяц, Сейшелы, мы фланируем голенькие по нашему домику в джунглях. Пальмы шелестят, сушится купальник. И тут райский свет разверзается ровно в центре комнаты: внезапно на полу появился таракан размером с ежа.
Я встала как вкопанная, муж вскочил на кровать. Что делать? На кого эта хуйня побежит? А вдруг он взлетит? Его никуда не смахнуть, а если раздавить, то потом оттирать его кишки еще. Да и вообще он размером с животное, это уже целое убийство. Я не хочу.
Тут у меня формируется стратегия: я нахожусь на стороне кухни, крадусь за стаканом и накрываю эту тварь сверху. Итак, мы в безопасности, муж спускается с кровати на пол. Молча с ужасом наблюдает, что я придумаю дальше. А дальше я нахожу какую-то картонку, всовываю её между полом и стаканом, и тараканище оказывается в переносимой ловушке. Хватаю, муж распахивает двери на балкон, я швыряю таракана в банановые кусты. В ТУ ЖЕ секунду выскакивает ящерица, хряп — и заглатывает его, хотя он больше ее раза в два. Мы друг на друга смотрим в полном восторге, как дети в цирке.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments.
from sg
