Сынуля одарил на Новый год книгой «Папуля», потому что понятно почему. «Девочек» я не читал и про авторку только слышал, поэтому знакомство началось с рассказов. Десять историй, в которых ничего не происходит, life as it is; любые яркие элементы сюжета типа кардиостимулятора у собаки или странной раны на голове соседского мальчишки лишь еще раз жирно подчеркивают обыкновенность реальности. Эмма Клайн находит болевые точки в обычности, буднично давит на них, вызывая в нас неловкость за героев, обрывает повествование, иногда совсем неожиданно («мастер недосказанности»), оставляет с осадочком: вроде ничего особенного не случилось, а неуютно стало. «Папуля» так или иначе есть в каждом рассказе (папаша, папик, папаня, отец, отчим, батя, он-мне-как-отец и т.д.), и все рассказы так или иначе посвящены жизни женщин в мире мужчин, — и не всегда с точки зрения женщин. Легко представить сериал, снятый по этим коротким историям (антология в духе «Roar» — первая ассоциация), и не удивлюсь, если их уже кто-то экранизирует.
Сынуля одарил на Новый год книгой «Папуля», потому что понятно почему. «Девочек» я не читал и про авторку только слышал, поэтому знакомство началось с рассказов. Десять историй, в которых ничего не происходит, life as it is; любые яркие элементы сюжета типа кардиостимулятора у собаки или странной раны на голове соседского мальчишки лишь еще раз жирно подчеркивают обыкновенность реальности. Эмма Клайн находит болевые точки в обычности, буднично давит на них, вызывая в нас неловкость за героев, обрывает повествование, иногда совсем неожиданно («мастер недосказанности»), оставляет с осадочком: вроде ничего особенного не случилось, а неуютно стало. «Папуля» так или иначе есть в каждом рассказе (папаша, папик, папаня, отец, отчим, батя, он-мне-как-отец и т.д.), и все рассказы так или иначе посвящены жизни женщин в мире мужчин, — и не всегда с точки зрения женщин. Легко представить сериал, снятый по этим коротким историям (антология в духе «Roar» — первая ассоциация), и не удивлюсь, если их уже кто-то экранизирует.
Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. In view of this, the regulator has cautioned investors not to rely on such investment tips / advice received through social media platforms. It has also said investors should exercise utmost caution while taking investment decisions while dealing in the securities market.
from sg
