Егор Холмогоров

Forwarded from Глебсмит

📖С удивлением узнал, что на русском "Технофеодализм" Варуфакиса так и не издали, хотя обещали. Несколько тезисов из этой важной для понимания нерва момента книжки.

1⃣ Традиционная капиталистическая экономика рыночной конкуренции и прибыли яуступила место новой системе. В этой системе контроль через определение правил экономического обмена сосредоточен у крупных технологических корпораций, таких как Google, Amazon, Microsoft и т.д.. Нет больше никакого "децентрализованного пространства", на котором резвятся "независимые участники" в условиях "конкуренции". Допуск продавца и покупателя, комиссию, таргетирование и т.д. определяет собственник платформы.  Вспомним Цукерберга с отказом от "фактчекинга". Сначала произвольно завели фактчекеров в логике "потому что начальство попросило", потом так же произвольно от них отказались, потому что "дядя Дональд против". Правила волюнтаристичны, непрозрачны, меняются, как захочет "феодал".

2⃣ Основной ресурс - данные. Платформы превращают пользователей в "цифровых крестьян", извлекая из них данные в обмен на доступ. Пользователи при этом не осознают масштаб эксплуатации. Варуфакис сравнивает это с феодальным порядком, где крестьяне отдавали часть своего труда феодалу в обмен на "защиту" и "допуск в общину". При этом доступ к платформам является условием нормальной социальной адаптации для человека и выживания для бизнеса. Так данные превращаются в "новую нефть". Тут за подробностями лучше к Зубофф в "Надзорный капитализм" обратиться, он доступен на русском.

3⃣ Платформы собирают данные обо всем, что делают пользователи: от покупок до привычек и предпочтений. Они используются для точного таргетинга рекламы, прогнозирования потребительского поведения, влияния на выборы и в принципе – управления любой формой поведения. Более того, ни для чего кроме как управления поведением данные и не нужны. Традиционные рыночные механизмы – частный случай общественных взаимодействий – разрушаются именно через это. Amazon, Apple, Google или Uber не участники рынка, а его архитекторы и модераторы. Они определяют правила игры и получают значительную часть доходов. (Квази)независимый "арбитраж" государственных или общественных регуляторов более невозможен.

4⃣ "Экономика слежки". Понимание всех аспектов поведения не только для таргетирования нужно, но для направления пользователя к определенным решениям множеством механизмов – вплоть до полной "отмены" сопротивляющихся.  Хрестоматийный пример антироссийская волна на Западе в 2022 году, когда никакая аналитическая позиция относительно конфликта была физически невозможна в паблике. А "осуждение России" входило в пакет обязательных условий нормального функционирования в публичном поле человека или бизнеса.

5⃣ Платформы концентрируют не только "контроль" в своих руках. Они централизуют ресурсы, забирая в свои "экосистемы" весь процесс от производства до распределения и потребления. Apple управляет не только производством и продажей устройств, но и экосистемой приложений через AppStore. В результате вместо равноправных отношений покупателя и продавца, платформа создает зависимость. Это касается как потребителей, так и бизнесов, работающих через платформу. Это порождает существенные последствия – вспомним отключение разного рода сервисов от монетизации в Instagram до запрета на обновление программ контроля медицинских роботов.

Ну и до кучи. Усиление власти корпораций подрывает общественные институты как таковые. От выборов до непубличных госинститутов – все становится заложником (потенциально) волюнтаристской политики платформ. Корпорации формируют общественное мнение, управляя информационными потоками (как в смысле доступа к ним, так и в смысле их содержания), что ослабляет способность общества и государства к критическому анализу и коллективным действиям. Ковидный кейс это показал во всем великолепии. Особенно на излете, когда авторов научных статей банили в соцсетях, если они расшаривали собственные вышедшие в официальных научных журналах публикации.

У Варуфакиса много и про то, что с этим делать – но это отдельная большая история.

www.group-telegram.com/sg/holmogor_talks.com/37727

9.0K viewsJan 15 at 19:34

📖С удивлением узнал, что на русском "Технофеодализм" Варуфакиса так и не издали, хотя обещали. Несколько тезисов из этой важной для понимания нерва момента книжки.

1⃣ Традиционная капиталистическая экономика рыночной конкуренции и прибыли яуступила место новой системе. В этой системе контроль через определение правил экономического обмена сосредоточен у крупных технологических корпораций, таких как Google, Amazon, Microsoft и т.д.. Нет больше никакого "децентрализованного пространства", на котором резвятся "независимые участники" в условиях "конкуренции". Допуск продавца и покупателя, комиссию, таргетирование и т.д. определяет собственник платформы.  Вспомним Цукерберга с отказом от "фактчекинга". Сначала произвольно завели фактчекеров в логике "потому что начальство попросило", потом так же произвольно от них отказались, потому что "дядя Дональд против". Правила волюнтаристичны, непрозрачны, меняются, как захочет "феодал".

2⃣ Основной ресурс - данные. Платформы превращают пользователей в "цифровых крестьян", извлекая из них данные в обмен на доступ. Пользователи при этом не осознают масштаб эксплуатации. Варуфакис сравнивает это с феодальным порядком, где крестьяне отдавали часть своего труда феодалу в обмен на "защиту" и "допуск в общину". При этом доступ к платформам является условием нормальной социальной адаптации для человека и выживания для бизнеса. Так данные превращаются в "новую нефть". Тут за подробностями лучше к Зубофф в "Надзорный капитализм" обратиться, он доступен на русском.

3⃣ Платформы собирают данные обо всем, что делают пользователи: от покупок до привычек и предпочтений. Они используются для точного таргетинга рекламы, прогнозирования потребительского поведения, влияния на выборы и в принципе – управления любой формой поведения. Более того, ни для чего кроме как управления поведением данные и не нужны. Традиционные рыночные механизмы – частный случай общественных взаимодействий – разрушаются именно через это. Amazon, Apple, Google или Uber не участники рынка, а его архитекторы и модераторы. Они определяют правила игры и получают значительную часть доходов. (Квази)независимый "арбитраж" государственных или общественных регуляторов более невозможен.

4⃣ "Экономика слежки". Понимание всех аспектов поведения не только для таргетирования нужно, но для направления пользователя к определенным решениям множеством механизмов – вплоть до полной "отмены" сопротивляющихся.  Хрестоматийный пример антироссийская волна на Западе в 2022 году, когда никакая аналитическая позиция относительно конфликта была физически невозможна в паблике. А "осуждение России" входило в пакет обязательных условий нормального функционирования в публичном поле человека или бизнеса.

5⃣ Платформы концентрируют не только "контроль" в своих руках. Они централизуют ресурсы, забирая в свои "экосистемы" весь процесс от производства до распределения и потребления. Apple управляет не только производством и продажей устройств, но и экосистемой приложений через AppStore. В результате вместо равноправных отношений покупателя и продавца, платформа создает зависимость. Это касается как потребителей, так и бизнесов, работающих через платформу. Это порождает существенные последствия – вспомним отключение разного рода сервисов от монетизации в Instagram до запрета на обновление программ контроля медицинских роботов.

Ну и до кучи. Усиление власти корпораций подрывает общественные институты как таковые. От выборов до непубличных госинститутов – все становится заложником (потенциально) волюнтаристской политики платформ. Корпорации формируют общественное мнение, управляя информационными потоками (как в смысле доступа к ним, так и в смысле их содержания), что ослабляет способность общества и государства к критическому анализу и коллективным действиям. Ковидный кейс это показал во всем великолепии. Особенно на излете, когда авторов научных статей банили в соцсетях, если они расшаривали собственные вышедшие в официальных научных журналах публикации.

У Варуфакиса много и про то, что с этим делать – но это отдельная большая история.

BY Егор Холмогоров