Продолжая тему великого и беспощадного маркетинга российских платформ, Шоу решил задаться вопросом - к себе и к вам, бублики вы наши. С завидной регулярностью спикеры от разных онлайн-кинотеатров бросаются громкими фразами про то, что они не какая-то там плитка с фильмами и сериалами, они - бренд. Пашти как кока-кола, как голая попа Дарьи Мороз, как мелок от тараканов "Машенька". При запуске проектов рассказывается, что тот или иной продукт выходит именно у них, потому что это вписывается в их систему позиционирования.
А давайте теперь положа руку на копчик спросим себя - а есть ли у нас платформы с четким позиционированием? Вот те, где ты можешь включить сериал или фильм или документалку или что-то еще и сказать - это онлайн кинотеатр X. Это могло выйти только у них и больше нигде. Вот тут дорого и голые писюны - понятно, где я. Вот тут пьяный в кашу Девонин - тоже понятно. Здесь за первые 5 минут сериала главные герои снюхали КАМАЗ соли, очевидно это - ... Ну вы поняли. У нас ответ имеется, но навязывать его будет слишком простым ходом. Спросим у тех, для кого (по идее) эти оболтусы стараются - у вас. А потом вместе ответы проанализируем, а мы насыплем с горкой. Так сказать, вынесем приговор их директорам по маркетингу, бренд-директорам и всем другим директорам. Погнали.
Продолжая тему великого и беспощадного маркетинга российских платформ, Шоу решил задаться вопросом - к себе и к вам, бублики вы наши. С завидной регулярностью спикеры от разных онлайн-кинотеатров бросаются громкими фразами про то, что они не какая-то там плитка с фильмами и сериалами, они - бренд. Пашти как кока-кола, как голая попа Дарьи Мороз, как мелок от тараканов "Машенька". При запуске проектов рассказывается, что тот или иной продукт выходит именно у них, потому что это вписывается в их систему позиционирования.
А давайте теперь положа руку на копчик спросим себя - а есть ли у нас платформы с четким позиционированием? Вот те, где ты можешь включить сериал или фильм или документалку или что-то еще и сказать - это онлайн кинотеатр X. Это могло выйти только у них и больше нигде. Вот тут дорого и голые писюны - понятно, где я. Вот тут пьяный в кашу Девонин - тоже понятно. Здесь за первые 5 минут сериала главные герои снюхали КАМАЗ соли, очевидно это - ... Ну вы поняли. У нас ответ имеется, но навязывать его будет слишком простым ходом. Спросим у тех, для кого (по идее) эти оболтусы стараются - у вас. А потом вместе ответы проанализируем, а мы насыплем с горкой. Так сказать, вынесем приговор их директорам по маркетингу, бренд-директорам и всем другим директорам. Погнали.
BY ШОУРАННЕР
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Anastasia Vlasova/Getty Images Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from sg
