Знаете, как бывает. Представляют режики свои фильмы типа перед минкультом или где еще, ну, когда деньги собирают. И представляют дрим-каст. У меня будут играть.... И мы сейчас так же, только наоборот. Мы два месяца складывали паззлы и разглядывали узоры, чтобы понять, кого нам пригласить в наш самый странный фильм. В итоге, помимо индийских актеров, к нам приедут еще два наших актера, две актрисы и человек из мира музыки (вы его знаете). Можете угадать, кто эти пятеро? Два актера, две актрисы и, ну подскажу, певица. А там проверим, когда фильм появится. Неужели кто-то попадет, кто-то догадается??? только если у вас есть внутренняя инфа, не палите наш дрим-каст тут. Ну что, какие идеи? Кто к нам приедет в Индию, чтобы сняться вместе с индийскими актерами, кто поплывет на лодочках и увидит Маха Кумбха Мелу? или Кендули Мелу в Бирбхуме? я уже давно тут, съемки начинаем на днях. Ну что, кто?

Итог года у нас простой. Это самый сложный, глубокий, при этом самый зрительский наш фильм. Очень надеюсь, что скоро он где-то покажется.

Съемки нашего самого странного проекта, над которым работаем уже 4 месяца, через 5 дней.

Часть команды уже там, часть едет, летит и плывет на точку.

Ждите новостей!

Да! Глухой человек рассказывает про звуки пожара и про свадьбу в мире птиц, джинны слоняются по пустырям, колокольчики звенят на Кендули Меле, самые безбашенные танцоры фигачат сальтухи прямо в строительный ров, в подвале пробуждается человек в черном дхоти, костры рассказывают свои истории. Кто сыграет Лису?

Такой озноб как сейчас бывает только в этих местах, помню его с 2002-го года. Тело слегка трясет, но не как при простуде, скорее пыль с дорог и кремаций чуть оседает и вызывает эту дрожь. И именно в этих состояниях приходит понимание, что все можно мыслить по-другому, все знаки, все перемещения, цвет зданий, дороги, концепции. Похоже на трип с высвечиванием корней событий и явлений, языков и впечатлений.

И что видится отсюда?

Как и с музыкой, некая единая структура всего, от прикосновений к которой и появляется озноб (кстати, сегодня О.Г. прислал «Формализованную музыку» Ксенакиса).

У меня не получилось передать эти ощущения никаким способом. Про грамматические ядра, связывающие языки и музыку и лежащие в том времени, когда музыка и язык еще не разделялись. [Вы идете по улице. Представьте просто. Кто-то подходит с тряпкой, пропитанной жидкостью для наркоза, прижимает ее к вашему лицу, вы падаете ему же на руки и засыпаете. Здесь так, кто-то невидимый подносит к лицу теплый прожженный воздух, и все. Только это не совсем сон, можно все отмечать, за всем наблюдать, но не как в обычной жизни.

Еще М. сказал интересную вещь. Фонари на улицах будут задавать движение камеры, их ведь невозможно перекрыть, их слишком много, они слишком стихийны, они и будут снимать кино. Свет будет снимать свой фильм. Лиса не садится в лодку! Смотрит за происходящим с берега. ]

Лиса уже на берегу. Мы погнали. Давайте, да.

С Праздниками, Люба, конечно, мы все доснимем. Днями просматриваю музыкальные отрывки из советских фильмов конца 70-х и начала 80-х. Музыка Раймонда Паулса сливается со звуками пуджи в храме Кали, с колоколами и песнопениями. В этих смешанных звучаниях хранятся тайны вспыхивающих цивилизаций, сказочных сюжетов и направлений живописи. Или песни Юрия Антонова типа мечты сбываются, в обрамлении доносящихся битов из кривых туктуков. И вопли за окном, и лай, и мантры – все это в каком-то вневременном счастье. Завтрак на траве, Берегите женщин, Выше радуги. И вечерние пуджи. Как будто варится отвар и им заполняется темная река. Эстрада 80-х заливается ритуальной тантра-мантрой. Мы все здесь как в мультфильме или компьютерной игре.

Под конец января здесь уже потеплеет, а сейчас мы спим под двумя одеялами, ходим и трясемся, даже в куртках. Кровать жесткая, все зяблое, белье не сохнет, а подгнивает... и морок туда-сюда, в глубь местной грусти и обратно. Здесь нет центрального отопления, поэтому каждый год приходится проживать зиму так.

На дорожках мелом начерчены янтры. Разные, даже сложные. Был бы у меня смартфон, поплутал бы с неделю – можно написать хорошее исследование по янтрам, но не храмовым, а бытовым, тем, что рисуются у домов и на стенах. Магические защитные картинки как карты путешествий. Здесь. Около рассыпающихся домов, около закутанных в шарфы, греющихся у костров, людей. У них интересные вариации. Рядом с помпезным тантрическим ашрамом может оказаться нечто более хтоническое и загадочное – какая-нибудь янтра из тетрадок бенгальских бабушек, которую никто в округе больше не рисует.

Короче, мы делаем кино, все норм. Это кто-то прогнал, что у нас конфликты, нет, все в любви, как обычно.

Местный пряный воздух наполняет легкие, его дышишь как пьешь.

Замки и рассыпанные дворцы обмениваются сообщениями через летучих мышей.

Почему-то нигде не встречал упоминания летучих мышей в Варанаси, а их здесь тьма. Они юркают из дыр в дыры, перемещаются внутри пор, прикрепляются к стенам и засыпают. Битвы и интриги между замками, царскими династиями, всякие наследства, золото-серебро – это все их сны, или кино, что они смотрят в зрительном зале.

В каждом нашем фильме есть свои животные. В этом будут они.

Год 96-97-й, мы идем по темному району, я только узнал про то, что есть такой праздник Кумбха Мела, раз в 12 лет собираются все йоги и мистики Индии, учителя и волшебники. Вообще, раз в 4 года, но раз в 12 лет там вообще Маха. Идем, значит, по району, около железной дороги, там, где сараи, говорю другу: обязательно туда поеду, только надо там появиться уже с уровнем медитации, чтобы мог гонять в самадхи и обратно. И вот, только сегодня это получилось реализовать. Мы там были! Сколько миллионов человек – никто не считал. Все это трудно описать. Сотни тысяч палаток с сакральными обитателями. Переплетающися песнопения из рупоров, крики, баджаны, манры, толпы людей в шафрановых одеждах, нагбабы в пепле, вот чей-то старый видос, отчасти передает что-то. Движ, как он есть. Даже удалось там уснуть и увидеть во сне то же самое, что видится без сна.

В этом году пришла ранняя весна. Уже пара дней как тепло, можно не кутаться и не сидеть у огня. Можно уснуть и не околеть. Все возвращается к привычной жизни, даже запахи, когда тепло, не надо сжигать все эти стружки, уходящие в воздух.

Итак, еще раз... Возвращение к фильмам, впечатлившим когда-то – это как возвращение к местам, в которых давно не был. Все сжалось, стало маленьким, домики, дорожки. Ты сам смотрел на это другими глазами, в тебе был другой огонь. А сейчас это вызывает слегка болезненное недоумение. Почему «это» так впечатлило?

Возможно, это свойство восприятия «тогда». Впечатлило бы что-угодно, но попалось «это».

Сегодня смотрел фильм «Тридцать первое июня» и слушал песни Пугачевой, а еще песню Звездочета. Эти фильмы оттуда, из конца 70-х, начала 80-х настолько странны, что порой кажутся оккультным кодом, а не развлекательным кино, может, Мелисента из 31-го июня – это Мелисенда Шабтая Цви? В «Сезоне чудес» мелом рисуют место действия, формальное разграниченное пространство, задолго до Догвиля, а еще там звучат нотки из Экстаза Ноэ, на 22-й минуте. Хорошая тема: есть странный старый фильм, который трудно смотреть, но если приглядеться, в нем высветятся известные фильмы будущего.

Если это действительно так, и такой фильм существует? Конечно, существует. И более того. Почти любой фильм таков. В нем заложено то, что увидится позже. Все будущие впечатления зашиты в просматриваемом в детстве фильме.

Или не пришла весна? Все еще холодно. Какие-то волны. То пришла, то ушла. Только что можно было ходить в майке, прошло двадцать минут, приходится кутаться в теплую куртку. Кашель бьет, тело трясет, сны затягивают. Человек с зеленым лицом улыбается, подносит миску с дымом, каждую ночь приходится прорываться через слои бредовых образов.

Улыбающиеся люди с зелеными лицами – джинны.

За окном творится что-то совсем стихийное. Маленькие домики с колонками, на крышах дети с патангами, из колонок доносится поп-музыка, на такой громкости, что не помогают двери балкона. Как будто это играет прямо из компа или в наушниках. Люди бегают по дороге вместе с собаками, радуются, дети визжат. Коллективный экстаз. Уже пять часов подряд. А, ясно, сегодня же Макар Сакранти, они празднуют. Уже семь часов подряд. Не знаю, почему я столько лет в этих местах. Наверное потому, что люблю Варанаси и окрестности.

Просто некоторые факты, что я тут делаю по жизни. В 2002-м нас забрали в полицию в Варанаси, просидели там час, отпустили. Они спрашивали, откуда мы, мы говорили, что из Аллахабада.

В 2003-м читал лекции в БХУ. У меня не было никакого гражданства и не было понятно, куда возвращаться из Индии. Весной 2004-го, позвонил маме из Индии, она сказала так торжественно, что мне дали гражданство России. Теперь мне есть, куда вернуться. В 2003-м мне дали посвящение в одной из местных сект и благословение возглавить их движ в своей стране, но я как-то не воспринял все это всерьез.

Весной 2010-го в Мумбаи, мне предложили постоянную профессорскую позицию в Индии, сказали, что сейчас самое время, чтобы остаться. Отказался, да, но из всех предложений это было самое интересное. Еще рассказывали, что на каком-то торжественном местном мероприятии президенту Индии вручили журнал с моей статьей )) вообще непонятно, зачем и что это было за мероприятие.

В феврале 2011-го мы с В.В. ехали на поезде из Дели в Варанаси. Вроде на Шив Ганга Экспрессе. Мы там поконфликтовали с амбалами в вагоне, вернее, В.В. поконфликтовал, а я чисто присутствовал, В. сказал мне по-русски, что сейчас начнется махач... было неприятно, и ясно, если он начнется, то не В. будет махаться, а я, затем В. заорал на этих амбалов, они вышли, мы захлопнули дверь, они начали ломиться. Сидел и не понимал, как вот так, на ровном месте можно нацеплять проблем. Ночью мы не спали в этом вагоне, разговаривали о мистике, Принстоне и вообще. В один момент показалось, что нам нельзя в Варанаси, предложил В.В. выйти в Аллахабаде. Проводник вагона решил, что мы попутали и прям загородил выход, это не Варанаси, вы чего, вы куда? Ответил ему «мера джанм Иллахабад мем хуа тха» – мы вышли и вскоре оказались дома. Через пару дней В.В.устроил в Аллахабаде лютый перформанс, прямо на площади около вокзала. Перформанс птицы.

Читал лекции в Чандигаре, Мохали, Аллахабаде, Варанаси, Гувахати, Мумбаи, Дели.

В 2024-м году в моем фильме снялась мисс Индия, в одной из главных ролей. И мы сдружились, она замечательная, надеюсь, что еще поработаем.

Знаю, что вы ждете это... Да! Будет! Это прекрасное кино.

Песни джиннов (2025).

Мы хотим показать фильм в разных городах, но непонятно, где показывать. В каком городе ждут наш фильм? Куда его привезти?

Первая половина 90-х, по телевизору показывают сериалы, бразильские, мексиканские, Санта-Барбару, мои бабушки почти все смотрят, а еще и обсуждают. И вот, в один вечер начинается новый сериал. Мы садимся в комнате посмотреть первую серию с мамой и бабушкой. Бабушка после просмотра говорит, что, наверное, не будет смотреть, муть какая-то. Мама же смотрит и вторую, и третью. А я офигиваю, потому что это не мексиканский сериал, это какая-то интимная тайна о нашей жизни, о нашем районе конкретно, кто-то просверлил дырку дрелью и подглядел за нами. Только не прямая тайна, типа вот, послушай, это о тебе, а извилистая, данная намеками и ускользающими метафорами.

Уже рассказывал, наверное, про одного мента. Как он сказал тогда же, в середине 90-х, что запретил бы один единственный фильм. И что же это за фильм? Ну, конечно, Твин Пикс.

Твин Пикс нас поразил каким-то «иным всем». Одна девушка с района записала все серии на кассеты. У нас не было видака, иногда мы его выпрашивали, затем заходили к ней, она уже не спрашивала, зачем мы пришли, протягивала кассеты «до завтра или до послезавтра», и мы загружались Твин Пиксом. На хате с видаком и коврами, все серии подряд. Кто-то сказал тогда, что у режиссера есть еще фильмы. Да, но их никто не видел и их нигде не найти.

Когда мы играли в агентов и ходили в плащах, отмечали танцы звезд на небе, мечтали попасть в Тибет – это все делалось с вдохновением от Твин Пикса.

В Америке мы смотрели Твин Пикс с В.В. по вечерам, у него дома, серию за серией, оказалось, он совсем из другого культурного слоя и не слышал до этого об этом фильме. Мы обсуждали эти серии, в закрытом жж есть записи об этом. Там все эти совы и американская тьма, все эти деревья вокруг – мне реально стало стремно от Америки, потому что там, тогда в Принстоне, сковырнулся слой привычного существования и Принстон стал Твин Пиксом, как почти 20 годами раньше с нашим районом.

Линч не умер, он в Одессе. Может, такое завтра напишут. Волшебный дед, спасибо за детство. Или что-то такое. Послание Линчу заложено во второй серии Путешествия. И это не цитирование его образов ни в коем случае, а нечто, связанное с трансцендентальной медитацией. Кто разглядит, тот молодец. Дэвиду Линчу доброй дороги, он делал что хотел, по-доброму, по-своему.

Лиса уже на берегу. Мы погнали. Давайте, да.

Сегодня прислали. Граффити в Варанаси. Спасибо, очень неожиданно для всех нас.

Сегодня снимаем такое, что даже во сне не приснится, если бы лет 20 назад кто сказал, что буду такую сцену снимать, подумал бы, что это возможно лишь в дурке в занимательной ролевой игре, но нет, уже не спим, отжался 60 раз поутру, походу рекорд.