Дзига-аппаратчик

​​NICKEL BOYS — вневременное, крайне своевременное слияние игрового и документального, сотен лет дискриминационных нарративов. Индульгенция Питту с его продюсерской карьерой (пусть замаливает и обеспечивает, пока может).

В середине 60-х ведут космическую гонку и осваивают Луну с «Аполлонами», доктор МЛК провозглашает мечту, подростки Эллвуд и Тёрнер (Итан Херисс + Брэндон Уилсон) пытаются выжить в Академии «Никеля». Учат одному: как не умереть. У белокожих — футбол, еда вкусная и мороженое, темнокожим — «Белый дом», где регулярно пытают особо неисправимых (аж плечо свело у бедного надзирателя, не стыдно?). И вот тут рядом как будто свобода, узаконенная даже, можно схватить. Всё равно не для них.

Режиссёр РаМелл Росс и оператор Джомо Фрэй — кураторы огромного наследия, романа-первоисточника Колсона Уайтхеда в том числе. Они историки, арт-активисты, архитекторы грандиозной инсталляции, оставшейся с минимумом номинаций (у кого-то просто нет зрения). В деревья врастают убиенные свидетели, пронёсшие спасительную дружбу. В карцере светят звёзды, о которых талдычат в эфире. Только по радио любимой бабушки (Онжаню Эллис-Тейлор) — псалом 22 в госпеловской версии: пусть пойду долиной смертной тени, не устрашусь я зла, потому что Ты со мной.

Сколько осталось? Недолго осталось. Поливайте обильно слезами корни, срывайте апельсины. Even in death the boys were trouble.

www.group-telegram.com/sg/kinodziga.com/3426

1.5K viewsJan 28 at 07:00

​​NICKEL BOYS — вневременное, крайне своевременное слияние игрового и документального, сотен лет дискриминационных нарративов. Индульгенция Питту с его продюсерской карьерой (пусть замаливает и обеспечивает, пока может).

В середине 60-х ведут космическую гонку и осваивают Луну с «Аполлонами», доктор МЛК провозглашает мечту, подростки Эллвуд и Тёрнер (Итан Херисс + Брэндон Уилсон) пытаются выжить в Академии «Никеля». Учат одному: как не умереть. У белокожих — футбол, еда вкусная и мороженое, темнокожим — «Белый дом», где регулярно пытают особо неисправимых (аж плечо свело у бедного надзирателя, не стыдно?). И вот тут рядом как будто свобода, узаконенная даже, можно схватить. Всё равно не для них.

Режиссёр РаМелл Росс и оператор Джомо Фрэй — кураторы огромного наследия, романа-первоисточника Колсона Уайтхеда в том числе. Они историки, арт-активисты, архитекторы грандиозной инсталляции, оставшейся с минимумом номинаций (у кого-то просто нет зрения). В деревья врастают убиенные свидетели, пронёсшие спасительную дружбу. В карцере светят звёзды, о которых талдычат в эфире. Только по радио любимой бабушки (Онжаню Эллис-Тейлор) — псалом 22 в госпеловской версии: пусть пойду долиной смертной тени, не устрашусь я зла, потому что Ты со мной.

Сколько осталось? Недолго осталось. Поливайте обильно слезами корни, срывайте апельсины. Even in death the boys were trouble.

BY Дзига-аппаратчик