Telegram Group & Telegram Channel
«Три скрипа»

Двенадцатый выпуск: Рагим Джафаров «Его последние дни» (год выхода: 2023)


Есть в армии игра «три скрипа». После отбоя казарма новобранцев издает три звука (обычно это скрипы) секунд за двадцать, после чего старшина или сержант командует: «Рота, подъем!» Бойцы одеваются и заправляют кровати. Затем им командуют отбой, и начинается новый раунд «трех скрипов».

Обычно я перестаю читать книги после трех скрипов – трех стилистических, фактологических, орфографических, пунктуационных или иных недочетов произведения.

Сегодня в рубрике роман Рагима Джафарова «Его последние дни».

Эта заметка – памятник моей толерантности, ведь первые два повода услышать скрипы я проигнорировал. Судите сами.

Во-первых, название у романа так себе. И это не какой-то чудак с горы утверждает, а автор книги «69 +/– 1 = Ad hoc» (https://ridero.ru/books/69_1_ad_hoc/). Смех смехом, но в данном случае непонятно, кто этот «он» из названия. Подробнее о неуместности использования местоимений применительно к персонажу, который еще не введен в повествование, я писал, например, здесь: https://www.group-telegram.com/sg/knyazprocent.com/687

Только я хотел сделать вывод, что роман скрипит с самого названия, как на ум мне пришел заголовок рассказа Артура Конан Дойла «Его прощальный поклон». Ладно уж, со ссылкой на авторитет создателя сэра Найджела и Шерлока Холмса можно пропустить этот скрип мимо ушей.

Роман «Его последние дни» начинается так:

«– И как вы планировали это сделать? — спросил психиатр.

– Азот.

– А можете подробнее рассказать?

Не могу понять, как именно он реагирует на мои слова. С одной стороны, задает уточняющие вопросы, интересуется, наблюдает за реакцией, с другой – кажется, будто он заранее знает все мои ответы и поэтому скучает. Даже его усы выглядят сонными и поникшими. И в целом – совершенно не ясно, верит он мне или нет.

Я почему-то представил, что за левым плечом психиатра стоит Станиславский
».

Второе, что бросается в глаза при чтении «Его последних дней», это хронологическая несогласованность абзацев. Обратите внимание, что диалог имеет место в прошлом, на что указывает глагол «спросил». Однако в следующем после диалога абзаце время действия уже настоящее, а дальше – опять прошедшее. Можно сделать вывод, что уж здесь-то текст скрипит, но я припомнил аннотацию. Там говорилось, будто «Его последние дни» – это роман о взаимоотношениях писателя и психиатра. В романе, где действует персонаж-писатель, отдельные абзацы могут быть посвящены размышлениям героя над ранее написанным текстом. Прием не больно-то оригинальный – это я утверждаю как автор романа, где действуют писатель и психолог (https://ridero.ru/books/zhyoltyi/). Возможно, мы имеем дело как раз с таким случаем, просто Р. Джафаров не прибегал к курсиву, которым пользовался, скажем, У. Фолкнер, обозначая переход от одного временного пласта к другому в романе «Шум и ярость».

Тем не менее, роман «Его последние дни» изрядно скрипит. Сейчас я еще раз приведу начало книги, выделив жирным шрифтом (ЖШ) лишние, на мой взгляд, слова:

«– И как вы планировали это сделать? — спросил психиатр.

– Азот.

– А можете подробнее рассказать?

Не могу понять, как именно (ЖШ) он реагирует на мои слова. С одной стороны, задает уточняющие вопросы, интересуется, наблюдает за реакцией, с другой – кажется, будто он заранее знает все (ЖШ) мои ответы и поэтому скучает. Даже его усы выглядят сонными и поникшими. И в целом – совершенно (ЖШ) не ясно, верит он мне или нет.

Я почему-то (ЖШ) представил, что за левым плечом психиатра стоит Станиславский
».

Выделенные слова объединяет одно: без них смысл текста не изменился бы, то есть они не привносят ничего нового. Поэтому без них можно и нужно было обойтись. Обычно молодым авторам (Р. Джафаров, как я понял, составляет будущее русскоязычной литературы) с этим помогает редактор, но, возможно, на сей раз у такого рода специалиста нашлись заботы поважнее.

Итог. Роман Рагима Джафарова «Его последние дни» скрипнул в третий раз на 57-м слове. Рота, подъем!



group-telegram.com/knyazprocent/769
Create:
Last Update:

«Три скрипа»

Двенадцатый выпуск: Рагим Джафаров «Его последние дни» (год выхода: 2023)


Есть в армии игра «три скрипа». После отбоя казарма новобранцев издает три звука (обычно это скрипы) секунд за двадцать, после чего старшина или сержант командует: «Рота, подъем!» Бойцы одеваются и заправляют кровати. Затем им командуют отбой, и начинается новый раунд «трех скрипов».

Обычно я перестаю читать книги после трех скрипов – трех стилистических, фактологических, орфографических, пунктуационных или иных недочетов произведения.

Сегодня в рубрике роман Рагима Джафарова «Его последние дни».

Эта заметка – памятник моей толерантности, ведь первые два повода услышать скрипы я проигнорировал. Судите сами.

Во-первых, название у романа так себе. И это не какой-то чудак с горы утверждает, а автор книги «69 +/– 1 = Ad hoc» (https://ridero.ru/books/69_1_ad_hoc/). Смех смехом, но в данном случае непонятно, кто этот «он» из названия. Подробнее о неуместности использования местоимений применительно к персонажу, который еще не введен в повествование, я писал, например, здесь: https://www.group-telegram.com/sg/knyazprocent.com/687

Только я хотел сделать вывод, что роман скрипит с самого названия, как на ум мне пришел заголовок рассказа Артура Конан Дойла «Его прощальный поклон». Ладно уж, со ссылкой на авторитет создателя сэра Найджела и Шерлока Холмса можно пропустить этот скрип мимо ушей.

Роман «Его последние дни» начинается так:

«– И как вы планировали это сделать? — спросил психиатр.

– Азот.

– А можете подробнее рассказать?

Не могу понять, как именно он реагирует на мои слова. С одной стороны, задает уточняющие вопросы, интересуется, наблюдает за реакцией, с другой – кажется, будто он заранее знает все мои ответы и поэтому скучает. Даже его усы выглядят сонными и поникшими. И в целом – совершенно не ясно, верит он мне или нет.

Я почему-то представил, что за левым плечом психиатра стоит Станиславский
».

Второе, что бросается в глаза при чтении «Его последних дней», это хронологическая несогласованность абзацев. Обратите внимание, что диалог имеет место в прошлом, на что указывает глагол «спросил». Однако в следующем после диалога абзаце время действия уже настоящее, а дальше – опять прошедшее. Можно сделать вывод, что уж здесь-то текст скрипит, но я припомнил аннотацию. Там говорилось, будто «Его последние дни» – это роман о взаимоотношениях писателя и психиатра. В романе, где действует персонаж-писатель, отдельные абзацы могут быть посвящены размышлениям героя над ранее написанным текстом. Прием не больно-то оригинальный – это я утверждаю как автор романа, где действуют писатель и психолог (https://ridero.ru/books/zhyoltyi/). Возможно, мы имеем дело как раз с таким случаем, просто Р. Джафаров не прибегал к курсиву, которым пользовался, скажем, У. Фолкнер, обозначая переход от одного временного пласта к другому в романе «Шум и ярость».

Тем не менее, роман «Его последние дни» изрядно скрипит. Сейчас я еще раз приведу начало книги, выделив жирным шрифтом (ЖШ) лишние, на мой взгляд, слова:

«– И как вы планировали это сделать? — спросил психиатр.

– Азот.

– А можете подробнее рассказать?

Не могу понять, как именно (ЖШ) он реагирует на мои слова. С одной стороны, задает уточняющие вопросы, интересуется, наблюдает за реакцией, с другой – кажется, будто он заранее знает все (ЖШ) мои ответы и поэтому скучает. Даже его усы выглядят сонными и поникшими. И в целом – совершенно (ЖШ) не ясно, верит он мне или нет.

Я почему-то (ЖШ) представил, что за левым плечом психиатра стоит Станиславский
».

Выделенные слова объединяет одно: без них смысл текста не изменился бы, то есть они не привносят ничего нового. Поэтому без них можно и нужно было обойтись. Обычно молодым авторам (Р. Джафаров, как я понял, составляет будущее русскоязычной литературы) с этим помогает редактор, но, возможно, на сей раз у такого рода специалиста нашлись заботы поважнее.

Итог. Роман Рагима Джафарова «Его последние дни» скрипнул в третий раз на 57-м слове. Рота, подъем!

BY Князь Процент




Share with your friend now:
group-telegram.com/knyazprocent/769

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. In view of this, the regulator has cautioned investors not to rely on such investment tips / advice received through social media platforms. It has also said investors should exercise utmost caution while taking investment decisions while dealing in the securities market.
from sg


Telegram Князь Процент
FROM American