Заканчивается третий год вооружённого противостояния. Два года, девять месяцев и четыре дня гибнут люди, ломаются судьбы, разрушаются города. Миллионы беженцев и множество искалеченных. Насилие стало нормой. Люди не могут найти созидательную силу, не могут жить открыто, так, как уготовано им. Вихрь политики захватил их судьбу и подчинил цели сотворения смерти. Но не это самое страшное.
Вооружённый конфликт захватывает в себя всё больше людей и стран, денег и оружия. Всё глубже погружаются в него политики и простые люди, всё привычнее становится смерть. Происходит эскалация конфликта, он становится всё более глубоким и запутанным, мнимые цели становятся всё более неясными и нагруженными ненавистью, злобой и болью. Происходящее на линии соприкосновения бессмысленно, победа на поле боя одной из сторон невозможна. В ход идут новые формы вооружения, столкновение приобретает стратегический характер, всё больше страдают тылы.
События, начавшиеся 24 февраля 2022 года, близятся к развязке. Попытки давления сторон друг на друга создают нестабильную ситуацию, в которой взрыв напряжения может произойти в любую секунду. Фитиль большой войны уже зажжён. Стороны приблизились к точке невозврата, мир стоит на пороге ядерной войны. Человечество готово к полному и взаимному самоуничтожению в ядерном армагеддоне, единственная альтернатива — немедленное заключение соглашения о прекращении огня и проведение мирных переговоров после.
Сравнения с годами холодной войны некорректны. Тогда противостояние было шахматной партией, стороны находились в постоянном контакте, вели переговоры, стремились уйти от столкновения, сейчас это игра в покер с блефом и «дипломатией социальных сетей», в которой ключевой инструмент ведения переговоров — угрозы, нацеленные на привлечение внимания. В такой ситуации риск роковой ошибки кратно выше.
Последние два года прошли в дискуссиях о том, важнее ли жизни людей или территории, жизни людей или государственные интересы, жизни людей или нахождение правительств у власти, и, в конце концов, жизни одних людей или других людей. Эти дискуссии ужасны, но сейчас на чаше весов всё, из-за чего мы разделялись, спорили и воевали. На другой — закостенелость и недальновидность, поезд с отказавшими тормозами, несущийся к обрыву, поездная бригада которого, вместо того чтобы пытаться остановить его, соревнуется в том, кто бросит больше дров в топку, кто разгонит паровоз быстрее и сильнее.
Сейчас это главный вопрос. Около шести-семи десятков лет назад мы обрели возможность уничтожить себя и весь мир, разрушить то, что строилось тысячи и миллионы лет. На нас, людях, которые живут сейчас, лежит историческая ответственность — продолжить жить самим и дать место для жизни тем, кто будет после нас.
Иллюстрация — Александр Шандро, плакат "Ядерная война", 1980-е годы
Заканчивается третий год вооружённого противостояния. Два года, девять месяцев и четыре дня гибнут люди, ломаются судьбы, разрушаются города. Миллионы беженцев и множество искалеченных. Насилие стало нормой. Люди не могут найти созидательную силу, не могут жить открыто, так, как уготовано им. Вихрь политики захватил их судьбу и подчинил цели сотворения смерти. Но не это самое страшное.
Вооружённый конфликт захватывает в себя всё больше людей и стран, денег и оружия. Всё глубже погружаются в него политики и простые люди, всё привычнее становится смерть. Происходит эскалация конфликта, он становится всё более глубоким и запутанным, мнимые цели становятся всё более неясными и нагруженными ненавистью, злобой и болью. Происходящее на линии соприкосновения бессмысленно, победа на поле боя одной из сторон невозможна. В ход идут новые формы вооружения, столкновение приобретает стратегический характер, всё больше страдают тылы.
События, начавшиеся 24 февраля 2022 года, близятся к развязке. Попытки давления сторон друг на друга создают нестабильную ситуацию, в которой взрыв напряжения может произойти в любую секунду. Фитиль большой войны уже зажжён. Стороны приблизились к точке невозврата, мир стоит на пороге ядерной войны. Человечество готово к полному и взаимному самоуничтожению в ядерном армагеддоне, единственная альтернатива — немедленное заключение соглашения о прекращении огня и проведение мирных переговоров после.
Сравнения с годами холодной войны некорректны. Тогда противостояние было шахматной партией, стороны находились в постоянном контакте, вели переговоры, стремились уйти от столкновения, сейчас это игра в покер с блефом и «дипломатией социальных сетей», в которой ключевой инструмент ведения переговоров — угрозы, нацеленные на привлечение внимания. В такой ситуации риск роковой ошибки кратно выше.
Последние два года прошли в дискуссиях о том, важнее ли жизни людей или территории, жизни людей или государственные интересы, жизни людей или нахождение правительств у власти, и, в конце концов, жизни одних людей или других людей. Эти дискуссии ужасны, но сейчас на чаше весов всё, из-за чего мы разделялись, спорили и воевали. На другой — закостенелость и недальновидность, поезд с отказавшими тормозами, несущийся к обрыву, поездная бригада которого, вместо того чтобы пытаться остановить его, соревнуется в том, кто бросит больше дров в топку, кто разгонит паровоз быстрее и сильнее.
Сейчас это главный вопрос. Около шести-семи десятков лет назад мы обрели возможность уничтожить себя и весь мир, разрушить то, что строилось тысячи и миллионы лет. На нас, людях, которые живут сейчас, лежит историческая ответственность — продолжить жить самим и дать место для жизни тем, кто будет после нас.
Иллюстрация — Александр Шандро, плакат "Ядерная война", 1980-е годы
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Continuing its crackdown against entities allegedly involved in a front-running scam using messaging app Telegram, Sebi on Thursday carried out search and seizure operations at the premises of eight entities in multiple locations across the country. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts.
from sg
