В организации недавнего обмена заключенными между Россией и Западом участвовали, безусловно, многие. Даже судя по присутствию во Внуково вместе с президентом главы ФСБ А.Бортникова или главы СВР С.Нарышкина читалась "спецслужбовская составляющая" этого обмена, впрочем, включая и интерес ведомств к возвращению на родину своих сотрудников. Но на что довелось обратить внимание - на этой встрече что-то незаметно было руководства МИДа. Да, МИД ситуативно возмущался, уповал на все, что угодно, и даже, когда удавалось, навещал российских невольников в западных тюрьмах, обнадеживая их и посылая сигнал им и вовне о том, что о них в российском руководстве помнят. Но, по всей видимости, роль первой скрипки в этом оркестре МИДу сыграть было не суждено. На Западе ко всем его телодвижениям относительно борьбы за судьбу арестованных российских граждан явно относились как к протокольным пассам, но не как к структуре, с представителями которой можно вести на этот счет предметные переговоры. Но, если принято считать, что и вода камень точит, то и МИД прошедший обмен может записать себе в некий условный актив. Ну, примерно как в анекдоте про спор, когда один его из участников сказал, что он в одиночку поднимал гигантское бревно. И все на это купились. И ведь он, действительно, выиграл этот спор, поскольку он всего лишь утверждал, что его поднимал. А о том, что он это бревно в итоге не поднял - он про то не говорил же...
В организации недавнего обмена заключенными между Россией и Западом участвовали, безусловно, многие. Даже судя по присутствию во Внуково вместе с президентом главы ФСБ А.Бортникова или главы СВР С.Нарышкина читалась "спецслужбовская составляющая" этого обмена, впрочем, включая и интерес ведомств к возвращению на родину своих сотрудников. Но на что довелось обратить внимание - на этой встрече что-то незаметно было руководства МИДа. Да, МИД ситуативно возмущался, уповал на все, что угодно, и даже, когда удавалось, навещал российских невольников в западных тюрьмах, обнадеживая их и посылая сигнал им и вовне о том, что о них в российском руководстве помнят. Но, по всей видимости, роль первой скрипки в этом оркестре МИДу сыграть было не суждено. На Западе ко всем его телодвижениям относительно борьбы за судьбу арестованных российских граждан явно относились как к протокольным пассам, но не как к структуре, с представителями которой можно вести на этот счет предметные переговоры. Но, если принято считать, что и вода камень точит, то и МИД прошедший обмен может записать себе в некий условный актив. Ну, примерно как в анекдоте про спор, когда один его из участников сказал, что он в одиночку поднимал гигантское бревно. И все на это купились. И ведь он, действительно, выиграл этот спор, поскольку он всего лишь утверждал, что его поднимал. А о том, что он это бревно в итоге не поднял - он про то не говорил же...
Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted.
from sg
