Локальное распоряжение владимирского губернатора о запрете ношения в школах любой религиозной атрибутики чуть не спровоцировало в Госдуме «первую дагестанскую» и расчехлила «легендарный жабогадюкинг».
Парламентарий от «Единой России» Султан Хамзаев явился во Владимир, собрал местных чиновников и распек их на повышенных тонах, назвав авторов инициативы пи****ми и идиотами, потому что теперь мусульманские девочки не смогут носить (будто бы они хотят) на занятиях хиджаб.
Не то чтобы Хамзаев сам такой уж приверженец традиционных ценностей (слухи разные ходят), но за детишек готов «рвать и рэзать».
Дальше про школьный дресс-код все позабыли, потому что срач вылился на федеральный канал, где другой депутат-единоросс Евгений Попов уличил депутата-дагестанца в «хайпожорстве» (что ни слово от законотворцев — то «песня») и посоветовал не лезть со своим уставом в чужой монастырь. Ну а потом понеслись созвоны и угрозы, все как полагается в высших эшелонах российской власти.
Локальное распоряжение владимирского губернатора о запрете ношения в школах любой религиозной атрибутики чуть не спровоцировало в Госдуме «первую дагестанскую» и расчехлила «легендарный жабогадюкинг».
Парламентарий от «Единой России» Султан Хамзаев явился во Владимир, собрал местных чиновников и распек их на повышенных тонах, назвав авторов инициативы пи****ми и идиотами, потому что теперь мусульманские девочки не смогут носить (будто бы они хотят) на занятиях хиджаб.
Не то чтобы Хамзаев сам такой уж приверженец традиционных ценностей (слухи разные ходят), но за детишек готов «рвать и рэзать».
Дальше про школьный дресс-код все позабыли, потому что срач вылился на федеральный канал, где другой депутат-единоросс Евгений Попов уличил депутата-дагестанца в «хайпожорстве» (что ни слово от законотворцев — то «песня») и посоветовал не лезть со своим уставом в чужой монастырь. Ну а потом понеслись созвоны и угрозы, все как полагается в высших эшелонах российской власти.
But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from sg
