Житель Башкирии утверждает, что его под пытками заставили признаться в убийстве 13-летней давности. Говорит, полицейские скрутили тросом и били током.
По словам Андрея Иванова (здесь и далее), в октябре его похитили с уфимской стройки двое в балаклавах и увезли в отделение Стерлитамака. Там над ним измывались, чтобы выбить признание — якобы он в 2011 году убил Руслана Гатауллина. Мужчина не выдержал мучений и согласился на всё — указал место, где якобы спрятал тело. Позже Иванов написал явку с повинной, но в суде заявил, что сделал это под давлением. Сестра Андрея говорит, что на следующий день после похищения брата люди в масках увезли из дома её мужа — Сергея Томатолова, где он сейчас — неизвестно.
Родственники мужчин подали жалобы в Следственный комитет и прокуратуру. Иванова пока не арестовали, но прокуратура добивается пересмотра дела.
Житель Башкирии утверждает, что его под пытками заставили признаться в убийстве 13-летней давности. Говорит, полицейские скрутили тросом и били током.
По словам Андрея Иванова (здесь и далее), в октябре его похитили с уфимской стройки двое в балаклавах и увезли в отделение Стерлитамака. Там над ним измывались, чтобы выбить признание — якобы он в 2011 году убил Руслана Гатауллина. Мужчина не выдержал мучений и согласился на всё — указал место, где якобы спрятал тело. Позже Иванов написал явку с повинной, но в суде заявил, что сделал это под давлением. Сестра Андрея говорит, что на следующий день после похищения брата люди в масках увезли из дома её мужа — Сергея Томатолова, где он сейчас — неизвестно.
Родственники мужчин подали жалобы в Следственный комитет и прокуратуру. Иванова пока не арестовали, но прокуратура добивается пересмотра дела.
Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government.
from sg
