Магадан. Январь. Пятый этаж пятиэтажки. Вид на замëрзшую бухту через заиндевевшее окно.
Лучшие условия для написания текстов.
Раз в несколько дней буду выкладывать некоторые стишки.
Параллельно собираюсь написать около десяти текстов для треков на альбом, который хочу доделать и выпустить уже в феврале.
Также хочу сделать и отправить свой куплет на трек МЪ, надеюсь его примут.
Пока примерно такие творческие планы.
А в настоящий момент пойду покатаюсь на лыжах.
Лучшие условия для написания текстов.
Раз в несколько дней буду выкладывать некоторые стишки.
Параллельно собираюсь написать около десяти текстов для треков на альбом, который хочу доделать и выпустить уже в феврале.
Также хочу сделать и отправить свой куплет на трек МЪ, надеюсь его примут.
Пока примерно такие творческие планы.
А в настоящий момент пойду покатаюсь на лыжах.
Друзья, если вы знаете какие-нибудь интересные и редкие русские (опционально) слова, пожалуйста, напишите их в комментариях.
Мне необходимо поднять все запасы великого и могучего, чтобы сделать один концентрированный куплет.
Мне необходимо поднять все запасы великого и могучего, чтобы сделать один концентрированный куплет.
Когда в городе М вечер,
Происходят сомнительные вещи.
Под прогулки пешие,
Под музыку лешего
Мы провожаем это время нелепое.
Снеговик не лепится.
Витая, как козьи рога, лестница
Вкручивается в великолепие.
Половина от половины коллег
Останется калеками,
Жертвами блядского легаси.
Даже старик, что помнит хлебницу,
На госуслугах зарегался,
Хотя от сего всячески зарекался.
Тем временем уже смеркалось,
Потом совсем темно стало.
Только тусклые звезды мерцают,
Да искры от столкновений сабель
Чрезвычайно острых, как васаби.
Кто-то пытался уснуть в мансарде,
Но поехала крыша, а там космоса алебарда.
Играет музыка: али оркестр, али барды.
Покинули порт Артур и пришли в Аликанте.
Учите своих детей, чтобы они знали Канта.
От меня убегала рифма, и я её заарканил.
Только ночь служит пристанищем всяким тварям.
Тебя ослепил встречный, на ближний не переключив фары,
И вот уже не избежать страшной аварии,
А мы сидим себе и культурно разговариваем.
Чёрный человек забирает сердце твоё пламенное.
Тёмное время суток лежит в кастрюле разваренное...
Происходят сомнительные вещи.
Под прогулки пешие,
Под музыку лешего
Мы провожаем это время нелепое.
Снеговик не лепится.
Витая, как козьи рога, лестница
Вкручивается в великолепие.
Половина от половины коллег
Останется калеками,
Жертвами блядского легаси.
Даже старик, что помнит хлебницу,
На госуслугах зарегался,
Хотя от сего всячески зарекался.
Тем временем уже смеркалось,
Потом совсем темно стало.
Только тусклые звезды мерцают,
Да искры от столкновений сабель
Чрезвычайно острых, как васаби.
Кто-то пытался уснуть в мансарде,
Но поехала крыша, а там космоса алебарда.
Играет музыка: али оркестр, али барды.
Покинули порт Артур и пришли в Аликанте.
Учите своих детей, чтобы они знали Канта.
От меня убегала рифма, и я её заарканил.
Только ночь служит пристанищем всяким тварям.
Тебя ослепил встречный, на ближний не переключив фары,
И вот уже не избежать страшной аварии,
А мы сидим себе и культурно разговариваем.
Чёрный человек забирает сердце твоё пламенное.
Тёмное время суток лежит в кастрюле разваренное...
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Бесконечные ледяные поля...
Ледяные поля...
Поля...
Ружья в небо палят.
Наши туши болят
Не злодействами лярв,
А постыдностью клятв,
Что мы дали конечно не тем.
За кого мы сражались? Ответь!
Но ответом нам будет лишь тень
От руки, и в руке пистолет.
Но рука не чужая - своя,
Станешь сам для себя палачëм.
Наши туши смертельно болят...
Соберись! Мы ещё поживём!
Тишина...
Удивительная тишина...
В косых лучах зимнего Солнца
Стоит солдат.
Его взгляд наполняет огонь.
Он не тот-же, что все - другой.
Он сегодня под ночь уйдёт.
Он не трус и не дезертир.
Там вдали его кто-то ждёт.
Он прошёл через гул мортир,
Через всё, что могло убить,
Он прошёл через чью-то жизнь
И не смог лишь одну забыть...
Эй!
Ты слышишь меня?
Очнись!
Нет ничего этого!
Обыденность осталась
Незамеченной.
Рана твоя осталась
Не залеченной.
Разве нет?
Что ты сейчас прочитал?
Сегодня пустота, завтра пустота.
Жизнь за просто так,
А хотелось бы, как там,
Но у тебя это отняла его длань.
Встань и иди.
Я узнаю тебя по взгляду,
Что уверенно смотрит вдаль.
Ледяные поля...
Поля...
Ружья в небо палят.
Наши туши болят
Не злодействами лярв,
А постыдностью клятв,
Что мы дали конечно не тем.
За кого мы сражались? Ответь!
Но ответом нам будет лишь тень
От руки, и в руке пистолет.
Но рука не чужая - своя,
Станешь сам для себя палачëм.
Наши туши смертельно болят...
Соберись! Мы ещё поживём!
Тишина...
Удивительная тишина...
В косых лучах зимнего Солнца
Стоит солдат.
Его взгляд наполняет огонь.
Он не тот-же, что все - другой.
Он сегодня под ночь уйдёт.
Он не трус и не дезертир.
Там вдали его кто-то ждёт.
Он прошёл через гул мортир,
Через всё, что могло убить,
Он прошёл через чью-то жизнь
И не смог лишь одну забыть...
Эй!
Ты слышишь меня?
Очнись!
Нет ничего этого!
Обыденность осталась
Незамеченной.
Рана твоя осталась
Не залеченной.
Разве нет?
Что ты сейчас прочитал?
Сегодня пустота, завтра пустота.
Жизнь за просто так,
А хотелось бы, как там,
Но у тебя это отняла его длань.
Встань и иди.
Я узнаю тебя по взгляду,
Что уверенно смотрит вдаль.
Мне девятнадцать лет, стало быть идут годы.
Было дело ощущал себя, будто ледяной голем.
Сейчас вот немного иначе, мне хорошо дома,
Но я свой путь только начал, ему быть долгим.
Столько переживал - а чего толку?
Мысли перешивал, ни одной стопки
Не опрокинуто, каждый склон сопки
У побережья я хорошо помню.
Спасибо всем, кем я был понят.
Похоже у меня пара, и это не покер.
Всегда в движении, не нужен чекпоинт.
Прохожие не так парят, и это прикольно.
Сначала Магадан, потом Стекольный,
Потом год в Сибири и вернулся снова.
Столица Колымы, четыре года школы,
Поступил в Москву, там общага, шконка.
Потом несколько кринжовых историй.
Я разочарован, но не на столько.
Восемнадцать лет собираю осколки,
Приезжаю на лето, и здесь чёта-чëта.
Очень холодная осень, в планах отсутствует чёткость.
Много новых знакомств, были концерты, зачёты.
Как настроение лучше, я формулирую цели,
И всё так странно завязано, будто это мицелий.
Девятнадцать лет тропой застывшего снега.
Ни голодных скитаний, ни успешных успехов.
Я иду не во тьму и не к яркому свету,
Просто думает мозг, и колотится сердце.
Было дело ощущал себя, будто ледяной голем.
Сейчас вот немного иначе, мне хорошо дома,
Но я свой путь только начал, ему быть долгим.
Столько переживал - а чего толку?
Мысли перешивал, ни одной стопки
Не опрокинуто, каждый склон сопки
У побережья я хорошо помню.
Спасибо всем, кем я был понят.
Похоже у меня пара, и это не покер.
Всегда в движении, не нужен чекпоинт.
Прохожие не так парят, и это прикольно.
Сначала Магадан, потом Стекольный,
Потом год в Сибири и вернулся снова.
Столица Колымы, четыре года школы,
Поступил в Москву, там общага, шконка.
Потом несколько кринжовых историй.
Я разочарован, но не на столько.
Восемнадцать лет собираю осколки,
Приезжаю на лето, и здесь чёта-чëта.
Очень холодная осень, в планах отсутствует чёткость.
Много новых знакомств, были концерты, зачёты.
Как настроение лучше, я формулирую цели,
И всё так странно завязано, будто это мицелий.
Девятнадцать лет тропой застывшего снега.
Ни голодных скитаний, ни успешных успехов.
Я иду не во тьму и не к яркому свету,
Просто думает мозг, и колотится сердце.
Застыл у экрана ноутбука,
Там билеты к экзамену по физике.
Я так хочу возвратиться в бункер,
Уйти от чувства, что опять не вывезу.
То есть ладно это, но ведь есть другое.
Слишком много дел угрожают болью.
Каждый день, как могу, очищаю голову,
А она идёт кругом, как Конюхов.
Меня режет свет, и сжимает комната.
Меня манит снег и калечит холодом.
Распыляюсь, но даже не ради опыта.
Рассыпаюсь на паприку и на золото.
У меня лишь один вопрос - а что это?
Слово ли, брошенное в бездну?
Застыл у экрана ноутбука.
Себя запечатываю в тексте.
Там билеты к экзамену по физике.
Я так хочу возвратиться в бункер,
Уйти от чувства, что опять не вывезу.
То есть ладно это, но ведь есть другое.
Слишком много дел угрожают болью.
Каждый день, как могу, очищаю голову,
А она идёт кругом, как Конюхов.
Меня режет свет, и сжимает комната.
Меня манит снег и калечит холодом.
Распыляюсь, но даже не ради опыта.
Рассыпаюсь на паприку и на золото.
У меня лишь один вопрос - а что это?
Слово ли, брошенное в бездну?
Застыл у экрана ноутбука.
Себя запечатываю в тексте.
я пишу стих, что-то объяснить.
тонкая волны нить
рвётся без шанса восстановить.
пространство пусто на вид.
мы с тобой вместе, но одни.
то, что мы сгораем, для них огни -
далёкого города нимб.
нет ни единого повода ныть,
хотя наши пути не видит господ,
ведь каждый из нас аноним.
ещё один пропущенный в корпус,
и я вспомню насколько раним.
хватит!
преломленных лучей от зарниц,
чтобы
переломленный ключ от границ
снова
починить без загранов и виз
или
подчинить безопасных физлиц.
было...
всё было уже и тогда,
когда я начинал говорить вот так.
хулиган и вандал,
заводится с полпинка,
затоплен, как батискаф -
в смысле скоро наверх,
либо же схолопнусь под давлением.
у меня нормальный концепт,
либо же не важно ваше мнение.
оторваны от меты,
зато имеем родную вселенную.
в этом не зная меры,
доводим себя до истления.
в иступлении!
грехопадение усугубляется
возможностью искупления.
мороз щемит -
крещение!
огонь с неба -
крещение!
объём бездны -
крещение!
любовь вечна -
крещение!
тонкая волны нить
рвётся без шанса восстановить.
пространство пусто на вид.
мы с тобой вместе, но одни.
то, что мы сгораем, для них огни -
далёкого города нимб.
нет ни единого повода ныть,
хотя наши пути не видит господ,
ведь каждый из нас аноним.
ещё один пропущенный в корпус,
и я вспомню насколько раним.
хватит!
преломленных лучей от зарниц,
чтобы
переломленный ключ от границ
снова
починить без загранов и виз
или
подчинить безопасных физлиц.
было...
всё было уже и тогда,
когда я начинал говорить вот так.
хулиган и вандал,
заводится с полпинка,
затоплен, как батискаф -
в смысле скоро наверх,
либо же схолопнусь под давлением.
у меня нормальный концепт,
либо же не важно ваше мнение.
оторваны от меты,
зато имеем родную вселенную.
в этом не зная меры,
доводим себя до истления.
в иступлении!
грехопадение усугубляется
возможностью искупления.
мороз щемит -
крещение!
огонь с неба -
крещение!
объём бездны -
крещение!
любовь вечна -
крещение!
вот бы меня разобрали на шортсы,
как переозвучку Гарри Поттера.
вот бы говорить цитатами Шольца.
вот бы передо мной склонялись
не только, чтобы нацепить транспондер
перед гонкой.
вот бы на мои выходки реакцию,
типо "ты че гонишь",
а не просто игнор.
вот бы перевести минор в мажор.
чë мне твой газовый свет?
сваял защиту из газовых штор.
галсами в шторм
поднимаюсь на заснеженные
гребни волн,
потом строго в штопор.
отруби мне по локоть обе руки
и сложи в шопер.
я просто шокирован,
то есть пребываю в простом шоке.
обыграй же меня как Стокфиш
и вздерни потом на флагштоке.
укажи мне на место под шконкой,
заставь ходить босиком по осколкам,
сделай своим личным маскотом,
спи на мне, как на матрасе Аскона,
когда заметишь, что я не дышу,
не спеши звонить в скорую.
вот бы мы страшно поссорились.
вот бы брать не на развес,
а то что уже расфасовано.
вот бы стать в твоем супе фасолинкой.
вот бы забыть о совести,
сделать совместные фотки
и потом никогда к ним не вернуться.
хорошие времена вконтакта не вернутся.
постить эти стихи -
по сути выкладывать нюдсы,
откровеннее только публичная самоэкзекуция.
вот бы отменить явление электромагнитной индукции,
отработать подряд сорок четыре
смены кондуктором,
заменить всё животное в себе
овощами и фруктами,
измерять ни кг и ни метрами
а пудами и футами.
пойдём гулять всю ночь по очерствелой улице.
я несуществующий предел функции
в точке Немо.
как переозвучку Гарри Поттера.
вот бы говорить цитатами Шольца.
вот бы передо мной склонялись
не только, чтобы нацепить транспондер
перед гонкой.
вот бы на мои выходки реакцию,
типо "ты че гонишь",
а не просто игнор.
вот бы перевести минор в мажор.
чë мне твой газовый свет?
сваял защиту из газовых штор.
галсами в шторм
поднимаюсь на заснеженные
гребни волн,
потом строго в штопор.
отруби мне по локоть обе руки
и сложи в шопер.
я просто шокирован,
то есть пребываю в простом шоке.
обыграй же меня как Стокфиш
и вздерни потом на флагштоке.
укажи мне на место под шконкой,
заставь ходить босиком по осколкам,
сделай своим личным маскотом,
спи на мне, как на матрасе Аскона,
когда заметишь, что я не дышу,
не спеши звонить в скорую.
вот бы мы страшно поссорились.
вот бы брать не на развес,
а то что уже расфасовано.
вот бы стать в твоем супе фасолинкой.
вот бы забыть о совести,
сделать совместные фотки
и потом никогда к ним не вернуться.
хорошие времена вконтакта не вернутся.
постить эти стихи -
по сути выкладывать нюдсы,
откровеннее только публичная самоэкзекуция.
вот бы отменить явление электромагнитной индукции,
отработать подряд сорок четыре
смены кондуктором,
заменить всё животное в себе
овощами и фруктами,
измерять ни кг и ни метрами
а пудами и футами.
пойдём гулять всю ночь по очерствелой улице.
я несуществующий предел функции
в точке Немо.