Марк Гертлер, польский еврей из бедной семьи, прорвавшийся в круги богемных английских художников, написал «Карусель» в 24 года. На лондонском городском празднике он увидел карусель, на которой катались раненые ветераны Первой Мировой — и год набрасывал сепией их лица, чтобы потом написать огромное, контрастное полотно, звучащее как бесконечный вой. Чёрный, белый, синий, красный, жёлтый, засасывающая зрителя внутрь карусель и орущие лица без бровей.
Хорошее искусство пугает. Оно напоминает, что пока бытовая и банальная жизнь течет своим очень человеческим и скучным чередом, в воздухе витают некие рационально непостижимые флюиды, сильнее и важнее любых наших бытовых фантазий. Художник же улавливает их как приёмник.
«Карусель» висит в Тейте, но сам Гертлер известен куда меньше, чем его коллеги по английской художественной сцене начала двадцатого века. Он покончил с собой, сунув голову в газовую печь, в июне 1939, опасаясь прихода новой мировой войны.
(2022)
Хорошее искусство пугает. Оно напоминает, что пока бытовая и банальная жизнь течет своим очень человеческим и скучным чередом, в воздухе витают некие рационально непостижимые флюиды, сильнее и важнее любых наших бытовых фантазий. Художник же улавливает их как приёмник.
«Карусель» висит в Тейте, но сам Гертлер известен куда меньше, чем его коллеги по английской художественной сцене начала двадцатого века. Он покончил с собой, сунув голову в газовую печь, в июне 1939, опасаясь прихода новой мировой войны.
(2022)
В 2024 году слово умерло. Или, по крайней мере, уснуло летаргическим сном, уставшее от мельтешения новостей на экране телефона, осоловевшими глазами проводившее каждое кажущееся абсолютно бессмысленным событие в мире. Теперь всё кажется ему самим собой разумеющимся и не требующем его участия. Прилечь бы в кроватку и сладко заснуть – до весны.
Закрытие питерской “Листвы” in essentia – самоустранение из пространства рефлексии и дискуссии. Праксис вместо пустой теории, так сказать. “Театр закрывается,нас всех тошнит все ушли на фронт”.
Другой маленький книжный Петербурга, легендарный “Порядок слов”, вообще объявил о своих похоронах. Но типа понарошку. Это такая маленькая маркетинговая стратегия. Которая многое говорит о состоянии культурной дискуссии – проще сразу объявить о собственной смерти, подразумевая, что она неизбежно надвигается.
При всех особенностях русской дискурсивной реальности (назовём эту ситуацию антропологическим шоком, из которого полноценный, осмысленный выход пока не был найден), не мы одни сталкиваемся с неприятным ощущением интеллектуального онемения. Оксфордский словарь, вон, тоже избрал brain rot словом года.
Таков цайтгайст. (Но ситуация не вызывает у меня апокалиптических мыслей.)
Закрытие питерской “Листвы” in essentia – самоустранение из пространства рефлексии и дискуссии. Праксис вместо пустой теории, так сказать. “Театр закрывается,
Другой маленький книжный Петербурга, легендарный “Порядок слов”, вообще объявил о своих похоронах. Но типа понарошку. Это такая маленькая маркетинговая стратегия. Которая многое говорит о состоянии культурной дискуссии – проще сразу объявить о собственной смерти, подразумевая, что она неизбежно надвигается.
При всех особенностях русской дискурсивной реальности (назовём эту ситуацию антропологическим шоком, из которого полноценный, осмысленный выход пока не был найден), не мы одни сталкиваемся с неприятным ощущением интеллектуального онемения. Оксфордский словарь, вон, тоже избрал brain rot словом года.
Таков цайтгайст. (Но ситуация не вызывает у меня апокалиптических мыслей.)
Вынуждена сообщить, что великий герб Хорошёво-Мнёвников в 2024 году был заменён на бездуховный новодел элитно похорошел.
О ИМПЕРРЕАЛИЗМЕ
Кажущееся окаменение сознания, мысли, слова и рефлексии на деле таковым не является. Какая-то мысль всё равно происходит, просто вне привычного поля. Давайте взглянем на происходящее с несколько другого угла, ибо того требует время.
Итак, имеем: некое странное ощущение, что мы ничего не можем сделать с происходящими событиями; понимание таких ранее казавшихся благостными явлений как "активизм" — как работу враждебных спецслужб (следовательно, как работу агентов насилия); осознание беспомощности перед правом сильного, а также хаотичности военного процесса; одновременно — долг перед Родиной, в современной России имеющий очевидно империалистический вкус. Прежде всего, само осознание реальности существования Империй в настоящем моменте, а не в исторических книжках. И осознание этого существования как неотъемлемой части бытовой жизни.
Таково доминирующее состояние сознания в России после 2022 года. Назовём это имперреализмом.
Россия, прежде всего, ТОВАРИЩ МАЙОР, сейчас не является фашистской страной. Опустим пустые теоретические выкладки, они не имеют никакого значения. Прежде всего, такие утверждения -- это просто леность и дурной тон. Фашизм -- это что-то из двадцатого века, трижды устаревший ярлык старого демона, уже к годам рождения наших родителей потерявший основной смысл и превратившийся в бессмысленную пугалку.
Россия — государство имперреалистское. И именно это объясняет отсутствие каких-то вдохновляющих картин. Какой-то "образ будущего" на месте, но его ничего не показывает. А также это объясняет огромную плотность мещанской пропаганды централизированных разветвлённых сетей (как то: маркетплейсы и единые цифровые платформы).
"Многополярный мир" при всей дискурсивной пустоте этой формулировки является эпистемическим империализмом; ведь если есть не один полюс, а два, это означает, что существуют полюса, и эти полюса притягивают к себе "периферийные" территории. Это -- империалистическое мышление, как оно есть. И употребление этого эвфемизма -- лишь некоторый реализм понимания, как плохо оно сыграет для аудитории.
Более того, осмеюсь озвучить, что Россия живёт в рамках имперреализма задолго до сегодняшнего дня. Как минимум с начала острой акцентуации данного состояния государства (state of the state). Так как имперреализм является ментальной/эпистемической формацией глубоко после-модернистской, и после-постмодернистской, его фигуры с обыденной "постсовесткой"/"постконцеисторийной" точки зрения не поддавались никакой критике.
Как отвратительно выглядела БАБКА С ФЛАГОМ. С точки зрения классического модернистского желания создать Красивый Образ, это был безвозвратный провал. Но бабка с флагом в сути своей просто глубоко имперреалистичное явление. Ведь это реально существующая бабуля с имеющим для нее значение флагом (де-факто, Империи). Чья жизнь так же реально была предана/проиграна при тактической перегруппировке/отступлении. А что поделать, трагично, но так бывает. Все наши человеческие жизни лишь фигуры Исторического Процесса; memento mori.
Впрочем, прежде всего имперреализм, повторюсь — это мировоззрение и состояние сознания. В рамку этого же концепта — приемлемость категорий "посевы" и "вбросы", "всё не так однозначно"; критика источника, которую такие же империи (call me out on whataboutism) называли "пост-правдой" в рамках чисто имперского навязывания собственного режима правды. Это лишь мышление имперреалистического субъекта.
Имперреализм также описывает болезненный процесс замещения симуляционного глобализма. Так любимый нами всеми недавно обсуждавшийся ЧМ-2018; как раннеинтернетная иллюзия the world is your oyster. Теперь приходится признавать, что больше мы в глобальном мире действовать не можем; не можем ли, потому что Россию в мир не пускают, или не можем, потому что иллюзии спали, или и то, и другое; здесь пусть читатель выбирает сам. Выпало родиться гражданином Империи, выпало родиться её наследником и жить во времена акцентуации этого — процесс принятия этого и есть — имперреализм.
Кажущееся окаменение сознания, мысли, слова и рефлексии на деле таковым не является. Какая-то мысль всё равно происходит, просто вне привычного поля. Давайте взглянем на происходящее с несколько другого угла, ибо того требует время.
Итак, имеем: некое странное ощущение, что мы ничего не можем сделать с происходящими событиями; понимание таких ранее казавшихся благостными явлений как "активизм" — как работу враждебных спецслужб (следовательно, как работу агентов насилия); осознание беспомощности перед правом сильного, а также хаотичности военного процесса; одновременно — долг перед Родиной, в современной России имеющий очевидно империалистический вкус. Прежде всего, само осознание реальности существования Империй в настоящем моменте, а не в исторических книжках. И осознание этого существования как неотъемлемой части бытовой жизни.
Таково доминирующее состояние сознания в России после 2022 года. Назовём это имперреализмом.
Россия, прежде всего, ТОВАРИЩ МАЙОР, сейчас не является фашистской страной. Опустим пустые теоретические выкладки, они не имеют никакого значения. Прежде всего, такие утверждения -- это просто леность и дурной тон. Фашизм -- это что-то из двадцатого века, трижды устаревший ярлык старого демона, уже к годам рождения наших родителей потерявший основной смысл и превратившийся в бессмысленную пугалку.
Россия — государство имперреалистское. И именно это объясняет отсутствие каких-то вдохновляющих картин. Какой-то "образ будущего" на месте, но его ничего не показывает. А также это объясняет огромную плотность мещанской пропаганды централизированных разветвлённых сетей (как то: маркетплейсы и единые цифровые платформы).
"Многополярный мир" при всей дискурсивной пустоте этой формулировки является эпистемическим империализмом; ведь если есть не один полюс, а два, это означает, что существуют полюса, и эти полюса притягивают к себе "периферийные" территории. Это -- империалистическое мышление, как оно есть. И употребление этого эвфемизма -- лишь некоторый реализм понимания, как плохо оно сыграет для аудитории.
Более того, осмеюсь озвучить, что Россия живёт в рамках имперреализма задолго до сегодняшнего дня. Как минимум с начала острой акцентуации данного состояния государства (state of the state). Так как имперреализм является ментальной/эпистемической формацией глубоко после-модернистской, и после-постмодернистской, его фигуры с обыденной "постсовесткой"/"постконцеисторийной" точки зрения не поддавались никакой критике.
Как отвратительно выглядела БАБКА С ФЛАГОМ. С точки зрения классического модернистского желания создать Красивый Образ, это был безвозвратный провал. Но бабка с флагом в сути своей просто глубоко имперреалистичное явление. Ведь это реально существующая бабуля с имеющим для нее значение флагом (де-факто, Империи). Чья жизнь так же реально была предана/проиграна при тактической перегруппировке/отступлении. А что поделать, трагично, но так бывает. Все наши человеческие жизни лишь фигуры Исторического Процесса; memento mori.
Впрочем, прежде всего имперреализм, повторюсь — это мировоззрение и состояние сознания. В рамку этого же концепта — приемлемость категорий "посевы" и "вбросы", "всё не так однозначно"; критика источника, которую такие же империи (call me out on whataboutism) называли "пост-правдой" в рамках чисто имперского навязывания собственного режима правды. Это лишь мышление имперреалистического субъекта.
Имперреализм также описывает болезненный процесс замещения симуляционного глобализма. Так любимый нами всеми недавно обсуждавшийся ЧМ-2018; как раннеинтернетная иллюзия the world is your oyster. Теперь приходится признавать, что больше мы в глобальном мире действовать не можем; не можем ли, потому что Россию в мир не пускают, или не можем, потому что иллюзии спали, или и то, и другое; здесь пусть читатель выбирает сам. Выпало родиться гражданином Империи, выпало родиться её наследником и жить во времена акцентуации этого — процесс принятия этого и есть — имперреализм.
В почтовый ящик упала рассылка от Substack. В теле письма стояло “Нечего сказать”. Первая строчка: “Где-то по пути я решила, что мне нечего сказать”.
Стало смешно. Грев аудитории к целевому действию “открытие письма” в современном мире, с его тяжелейшим состоянием мира писательского, где текст превратился в “контент”, который производят “креаторы”, выглядит именно так. “Мне нечего сказать, прочитайте про то, что мне нечего сказать”.
Само эссе, написанное гречанкой Софией Эфтимиату, главой отдела отношений с авторами (Head of Writer Relations, эз американ эз ит гетс), оказалось, честно говоря, достаточно бессмысленным. Автору реально было совершенно нечего сказать.
Человеку, занимающему позицию “главы отношений с авторами” на платформе, зарабатывающей деньги с подписок читателей на авторский контент, конечно же, необходимо самой писать на платформе что-то – неважно что. Как она пишет в другом посте, озаглавленном “Что я делала вместо того, чтобы писать”, её работа – подстёгивать автору к написанию текстов. Автор ей пишет – “у меня творческий кризис” – она ему “генерь контент, чтобы повысить энгейджмент просто напиши что-то и вышли читателям, неважно что”.
В итоге в тексте про “нечего сказать” автор просто рекламирует свою платформу. Сначала она давит на рычажок, используя мысль, бродящую в головах особенно многих около-пишущих людей (тревожно замолчавших в нынешнюю эпоху мировых перемен). “Мне нечего сказать”. Она продолжает – мне нечего сказать, и слава Богу. Социальные сети, пишет она, нарушают нашу способность принимать в тишине. А вот Сабстэк с его спокойным коллективом восприимчивых читателей (и с напоминающем стены санатория светло-серым фоном) предлагает потребителю как раз место для принимания.
Как водится, эссе было написано чисто сабстековой прозой – придыхательной, почти нью-эйдж медитативной, к-себе-нежновой. На Сабстеке такое любят.
“Начать Сабстэк”, пишет Эфтимиату, это “принять людей в пространство, созданное вашим сознанием, и это приглашение остаётся в каждом посте”. Как противопоставление социальным сетям. Общая мораль текста: “мы все слишком мало молчим, пользуйтесь нашей платформой, она позволяет нам всем молчать побольше”.
Сабстэк – действительно приятная в использовании платформа, и я всё жду, когда в России наконец появится аналогичная по функционалу, руководствующаяся похожими принципами. (Бусти помимо бан-скандала просто неудобен.) Но отойдём от вопросов организации платного контента и вернёмся к моменту “поделись мыслями своими в текстовом формате без влияния алгоритмов”. У нас в России уже есть такая платформа. И это Телеграм.
Замените в вышеприведённой цитате про принимание в пространство “начать Сабстэк” на “открыть телеграм-канал”, и фактически ничего не изменится. Даже если повернуть разговор в сторону особенностей платформы, Телеграм, где сообщения в каналах внешне аналогичны личным сообщениям твоих близких, как будто ещё сильнее напоминает “пространство, созданное сознанием автора”, где подписка на канал становится подключением к потокусознания.
Проблемы “нечего сказать”, “нечего читать” и общего ментального недомогания, вызванной отсутствием резонирующей публицистики/литературы, не решаются очередным витком технологического солюционизма. У нас уже есть эти “пространства для принимания”. Или хотя бы нечто к ним приближенное.
Но и в этих пространствах для принимания всё больше висит контент вместо текстов. И здесь никакая платформа нас не спасёт. Ответственность лежит на каждом пишущем человеке, превратившимся в креатора контента.
У нас, в общем-то, всё есть. Есть даже заинтересованная аудитория и прямой и бесплатный к ней доступ. Осталось исполнить это дело. Провести время с текстом. Написать книгу, в конце концов – а не очередной кусок онлайн-полемики или прогревающую рассылку в почтовый ящик.
Этот пост спонсирован ручкой и бумагой. Ручка и Бумага – терпим всё с дохристовых времён.
Стало смешно. Грев аудитории к целевому действию “открытие письма” в современном мире, с его тяжелейшим состоянием мира писательского, где текст превратился в “контент”, который производят “креаторы”, выглядит именно так. “Мне нечего сказать, прочитайте про то, что мне нечего сказать”.
Само эссе, написанное гречанкой Софией Эфтимиату, главой отдела отношений с авторами (Head of Writer Relations, эз американ эз ит гетс), оказалось, честно говоря, достаточно бессмысленным. Автору реально было совершенно нечего сказать.
Человеку, занимающему позицию “главы отношений с авторами” на платформе, зарабатывающей деньги с подписок читателей на авторский контент, конечно же, необходимо самой писать на платформе что-то – неважно что. Как она пишет в другом посте, озаглавленном “Что я делала вместо того, чтобы писать”, её работа – подстёгивать автору к написанию текстов. Автор ей пишет – “у меня творческий кризис” – она ему “
В итоге в тексте про “нечего сказать” автор просто рекламирует свою платформу. Сначала она давит на рычажок, используя мысль, бродящую в головах особенно многих около-пишущих людей (тревожно замолчавших в нынешнюю эпоху мировых перемен). “Мне нечего сказать”. Она продолжает – мне нечего сказать, и слава Богу. Социальные сети, пишет она, нарушают нашу способность принимать в тишине. А вот Сабстэк с его спокойным коллективом восприимчивых читателей (и с напоминающем стены санатория светло-серым фоном) предлагает потребителю как раз место для принимания.
Как водится, эссе было написано чисто сабстековой прозой – придыхательной, почти нью-эйдж медитативной, к-себе-нежновой. На Сабстеке такое любят.
“Начать Сабстэк”, пишет Эфтимиату, это “принять людей в пространство, созданное вашим сознанием, и это приглашение остаётся в каждом посте”. Как противопоставление социальным сетям. Общая мораль текста: “мы все слишком мало молчим, пользуйтесь нашей платформой, она позволяет нам всем молчать побольше”.
Сабстэк – действительно приятная в использовании платформа, и я всё жду, когда в России наконец появится аналогичная по функционалу, руководствующаяся похожими принципами. (Бусти помимо бан-скандала просто неудобен.) Но отойдём от вопросов организации платного контента и вернёмся к моменту “поделись мыслями своими в текстовом формате без влияния алгоритмов”. У нас в России уже есть такая платформа. И это Телеграм.
Замените в вышеприведённой цитате про принимание в пространство “начать Сабстэк” на “открыть телеграм-канал”, и фактически ничего не изменится. Даже если повернуть разговор в сторону особенностей платформы, Телеграм, где сообщения в каналах внешне аналогичны личным сообщениям твоих близких, как будто ещё сильнее напоминает “пространство, созданное сознанием автора”, где подписка на канал становится подключением к потоку
Проблемы “нечего сказать”, “нечего читать” и общего ментального недомогания, вызванной отсутствием резонирующей публицистики/литературы, не решаются очередным витком технологического солюционизма. У нас уже есть эти “пространства для принимания”. Или хотя бы нечто к ним приближенное.
Но и в этих пространствах для принимания всё больше висит контент вместо текстов. И здесь никакая платформа нас не спасёт. Ответственность лежит на каждом пишущем человеке, превратившимся в креатора контента.
У нас, в общем-то, всё есть. Есть даже заинтересованная аудитория и прямой и бесплатный к ней доступ. Осталось исполнить это дело. Провести время с текстом. Написать книгу, в конце концов – а не очередной кусок онлайн-полемики или прогревающую рассылку в почтовый ящик.
Этот пост спонсирован ручкой и бумагой. Ручка и Бумага – терпим всё с дохристовых времён.
Недавно американский журналист Мэтт Таибби проинтервьюировал Такера Карлсона. У Таибби интересная журналистская карьера. Вместе с Марком Эймсом он – один из основателей экспат-газеты the Exile, нашумевшей в кругах т.н. западных консультантов на просторах Москвы девяностых-нулевых. Среди так называемого aid community (кормившегося с грантов USAID).
К 2000 году Таибби и Эймс оформили свой опыт в той Москве и ее странных пертубациях во впечатляющую книгу. Скан её я несколько лет пыталась добыть из Йельского университета, что было безуспешно, и ПДФку выкапывать пришлось другиими методами.
Книга отлично погружает в тот мир и в целом неплоха.
22 мая [1997] Агентство США по международному развитию (USAID), государственное агентство, ответственное за распространение международной помощи, анонсировало, что отменяет 14 миллионов долларов, оставшиеся на его контракте с Гарвардским институтом международного развития (HIID/ГИМР) – организацией, прежде всего ответственной за внедрение финансированных западом капиталистических реформ в России.
Причиной послужило то, что московский глава ГИМР, Джонатан Хэй, и глава российской программы ГИМР в Бостоне, профессор Андрей Шлайфер, оказались пойманы на нарушении политики Института относительно инвестиций в странах, принимающих помощь. Хэй инвестировал в российские акции через свою девушку, Бет Хэберт, а Шлайфер – через свою жену, Нэнси Циммерман.
Это было первое публичное пятно на репутации USAID, нанесённое в России, и в течение следующих нескольких недель его усердно обсуждали по всей западной прессе как шокирующий изолированный инцидент коррупции. Несколько газет даже решили сделать длинные статьи, вяло задающиеся вопросом эффективности политики USAID относительно России в целом. Но почти никто не написал о монструозном и крайне очевидном провале западной помощи в том, чтобы занять ту вдохновляющую роль рыцаря на белом коне, которую она должна была исполнять – история, которая была очевидна задолго до скандала с ГИМР.
По поводу всплытия недавних новостей о грантах перевела третью главу из книги. Первые две части уже выложены для подписчиков Бусти, остальные на таймере.
ГЛАВА 3, ЧАСТЬ 1: Про войны между экспатскими газетами в Москве конца девяностых
ГЛАВА 3, ЧАСТЬ 2: Про USAID, западных консультантов и залоговые аукционы
К 2000 году Таибби и Эймс оформили свой опыт в той Москве и ее странных пертубациях во впечатляющую книгу. Скан её я несколько лет пыталась добыть из Йельского университета, что было безуспешно, и ПДФку выкапывать пришлось другиими методами.
Книга отлично погружает в тот мир и в целом неплоха.
22 мая [1997] Агентство США по международному развитию (USAID), государственное агентство, ответственное за распространение международной помощи, анонсировало, что отменяет 14 миллионов долларов, оставшиеся на его контракте с Гарвардским институтом международного развития (HIID/ГИМР) – организацией, прежде всего ответственной за внедрение финансированных западом капиталистических реформ в России.
Причиной послужило то, что московский глава ГИМР, Джонатан Хэй, и глава российской программы ГИМР в Бостоне, профессор Андрей Шлайфер, оказались пойманы на нарушении политики Института относительно инвестиций в странах, принимающих помощь. Хэй инвестировал в российские акции через свою девушку, Бет Хэберт, а Шлайфер – через свою жену, Нэнси Циммерман.
Это было первое публичное пятно на репутации USAID, нанесённое в России, и в течение следующих нескольких недель его усердно обсуждали по всей западной прессе как шокирующий изолированный инцидент коррупции. Несколько газет даже решили сделать длинные статьи, вяло задающиеся вопросом эффективности политики USAID относительно России в целом. Но почти никто не написал о монструозном и крайне очевидном провале западной помощи в том, чтобы занять ту вдохновляющую роль рыцаря на белом коне, которую она должна была исполнять – история, которая была очевидна задолго до скандала с ГИМР.
По поводу всплытия недавних новостей о грантах перевела третью главу из книги. Первые две части уже выложены для подписчиков Бусти, остальные на таймере.
ГЛАВА 3, ЧАСТЬ 1: Про войны между экспатскими газетами в Москве конца девяностых
ГЛАВА 3, ЧАСТЬ 2: Про USAID, западных консультантов и залоговые аукционы
Пиздец, самая большая тупость на свете — это современный художник Артемий Лебедев.
Инфоцыганки мучаются, пытаются делать “распаковки личности”, рвут жопу на инстаграмный визуал, ломают голову, как же им продемонстрировать свою “экспертность”. Артемий Лебедев всё придумал за них. Просто неси, что в голову приходит, выдерживая абсолютно уверенное лицо – всё, готов эксперт по всем вопросам.
Посмотрите на его старые посты про лайфстайл – да чел же просто невротик. С уверенностью морального камертона он описывает свои чисто невротичные практики – просыпаться по сорока будильникам, поставленным каждые пять минут, выбухивать вечерком по полторы бутылки красного или работать, не отходя от кассы, по пятнадцать часов в сутки. Но при этом таким tone of voice, как будто эти сомнительные жизненные практики – вершина добродетели, начертанная на скрижалях.
Ладно бы дело ограничивалось текстом. Но переход к видео-контенту сделал из Лебедева художника-перформансиста. Смотреть его “Самые честные новости” дольше пяти секунд даже тяжелее, чем софистические экзерсисы Екатерины Шульман. Облучает на отлично.
Лебедев просто скроллит ленту и выносит даже не мнение, а интернет-отбивку на уровне “а минусы где”. Всё произнесено одним и тем же голосом с одними и теми же интонациями. И тараторит Артемий так быстро, что даже самый интернет-зависимый зумер просто теряет нить повествования уже в середине подводки. ЧИВО?...
Что сказать-то хотел? Это здесь не важно, это совершенно не тот формат. Даже в заставках перед каждой новостью зрителю представляют только первые три слова из заголовка, полностью ломая смысловые единицы. “Белый дом ведёт”. Что ведёт? Кого? Пионеров на экскурсию? А, переговоры. Через пять секунд следующая заставка: “СВР утверждает, что НАТО планирует”. Планирует кого? Куда? Когда? А что происходит? Ответа нет и не будет. Лебедев что-то говорит, что у всех есть компромат. У кого? На что? Скроллим дальше. “Министерство обороны РФ заявило”. О чём…
Разорванные заголовки, сменяющие друг друга со скоростью выше, чем грязное бельё в стиралке на 1000 оборотах отжима. Краткие реакции, больше напоминающие рефлексы симпатической нервной системы. Это еженедельный моноспектакль "Дофаминовая дрочилка". Внутренний монолог шизосубъекта гиперинформационной эпохи, листающего “Раньше всех ну почти”, сидя на толчке. Экранизация думскроллинга. И в этом смысле это действительно “самые честные новости”.
Инфоцыганки мучаются, пытаются делать “распаковки личности”, рвут жопу на инстаграмный визуал, ломают голову, как же им продемонстрировать свою “экспертность”. Артемий Лебедев всё придумал за них. Просто неси, что в голову приходит, выдерживая абсолютно уверенное лицо – всё, готов эксперт по всем вопросам.
Посмотрите на его старые посты про лайфстайл – да чел же просто невротик. С уверенностью морального камертона он описывает свои чисто невротичные практики – просыпаться по сорока будильникам, поставленным каждые пять минут, выбухивать вечерком по полторы бутылки красного или работать, не отходя от кассы, по пятнадцать часов в сутки. Но при этом таким tone of voice, как будто эти сомнительные жизненные практики – вершина добродетели, начертанная на скрижалях.
Ладно бы дело ограничивалось текстом. Но переход к видео-контенту сделал из Лебедева художника-перформансиста. Смотреть его “Самые честные новости” дольше пяти секунд даже тяжелее, чем софистические экзерсисы Екатерины Шульман. Облучает на отлично.
Лебедев просто скроллит ленту и выносит даже не мнение, а интернет-отбивку на уровне “а минусы где”. Всё произнесено одним и тем же голосом с одними и теми же интонациями. И тараторит Артемий так быстро, что даже самый интернет-зависимый зумер просто теряет нить повествования уже в середине подводки. ЧИВО?...
Что сказать-то хотел? Это здесь не важно, это совершенно не тот формат. Даже в заставках перед каждой новостью зрителю представляют только первые три слова из заголовка, полностью ломая смысловые единицы. “Белый дом ведёт”. Что ведёт? Кого? Пионеров на экскурсию? А, переговоры. Через пять секунд следующая заставка: “СВР утверждает, что НАТО планирует”. Планирует кого? Куда? Когда? А что происходит? Ответа нет и не будет. Лебедев что-то говорит, что у всех есть компромат. У кого? На что? Скроллим дальше. “Министерство обороны РФ заявило”. О чём…
Разорванные заголовки, сменяющие друг друга со скоростью выше, чем грязное бельё в стиралке на 1000 оборотах отжима. Краткие реакции, больше напоминающие рефлексы симпатической нервной системы. Это еженедельный моноспектакль "Дофаминовая дрочилка". Внутренний монолог шизосубъекта гиперинформационной эпохи, листающего “Раньше всех ну почти”, сидя на толчке. Экранизация думскроллинга. И в этом смысле это действительно “самые честные новости”.
Для вашего пятничного вечера – третья часть главы книги “Экзайл: секс, наркотики и клевета Новой России”. Здесь про схему гарвардских выпускников, беспроцентные займы и выход на след.
Если что-либо из этого было правдой, это бы подняло всю муть с приватизацией от простой преступной глупости до уровня зловещей, заранее оркестрированной преступной глупости. В то же время, сама идея облаченного в твид выпускника Гарварда, слишком тупого, чтобы избежать поимки за инвестицию мелочи в фонд своей девушки, играющего роль кошелька для скрытных сделок вокруг секретных фабрик, была практически невообразимо дурацкой.
После этой встречи я узнал одно из первых правил, касающихся блестящих разоблачений о шпионаже: их не бывает. Когда я попытался пойти по следу этой истории, я попытался взять интервью у седеющего “учёного на пенсии” с глазами-щёлочками, который был акционером НИИ Графит. Он подтвердил, что Джонатан Хэй был инвестором фабрики. Пока этот странный старик, подозрительно аккуратно одетый, вёл меня по лестнице в его офис – в чистейшем, по большей части заброшенном сером офисном здании недалеко от Бутырки – его брови постоянно подпрыгивали к линии роста волос после каждого слова, что он говорил, как будто выражая более глубокий смысл каждого его действия, даже открытия двери. Во время интервью, когда я попытался прижать его в поисках документального подтверждения всей этой заварухи с Хэем, он начал игру в кошки-мышки, которая длилась почти час.
Читать здесь: https://boosty.to/kozeko/posts/d5828afb-3df5-4fb8-a30c-194baf513aad
Если что-либо из этого было правдой, это бы подняло всю муть с приватизацией от простой преступной глупости до уровня зловещей, заранее оркестрированной преступной глупости. В то же время, сама идея облаченного в твид выпускника Гарварда, слишком тупого, чтобы избежать поимки за инвестицию мелочи в фонд своей девушки, играющего роль кошелька для скрытных сделок вокруг секретных фабрик, была практически невообразимо дурацкой.
После этой встречи я узнал одно из первых правил, касающихся блестящих разоблачений о шпионаже: их не бывает. Когда я попытался пойти по следу этой истории, я попытался взять интервью у седеющего “учёного на пенсии” с глазами-щёлочками, который был акционером НИИ Графит. Он подтвердил, что Джонатан Хэй был инвестором фабрики. Пока этот странный старик, подозрительно аккуратно одетый, вёл меня по лестнице в его офис – в чистейшем, по большей части заброшенном сером офисном здании недалеко от Бутырки – его брови постоянно подпрыгивали к линии роста волос после каждого слова, что он говорил, как будто выражая более глубокий смысл каждого его действия, даже открытия двери. Во время интервью, когда я попытался прижать его в поисках документального подтверждения всей этой заварухи с Хэем, он начал игру в кошки-мышки, которая длилась почти час.
Читать здесь: https://boosty.to/kozeko/posts/d5828afb-3df5-4fb8-a30c-194baf513aad
Где-то донецким августом 2022 мы встретились с Берегом в пустом Голден Лайоне на площади Ленина. Мэш тогда делал серию матералов с цитатами воююющих, и в течение часа на фоне орущей попсы я интервьюировала Игоря, пытаясь вывести его на готовые к публикации афоризмы.
Цитат мы надергали, Игорь был материалу сильно рад. Запись полной версии, с нещадным косноязычием интервьюера, сопутствующими дневному пьянству звуковыми эффектами и вторжениями комментирующего Угольного, осталась у меня на телефоне.
Спустя два года с его гибели мы ее нашли, расшифровали и вытащили. Читайте на Каргаче: https://karga4.ru/article/bereg
Цитат мы надергали, Игорь был материалу сильно рад. Запись полной версии, с нещадным косноязычием интервьюера, сопутствующими дневному пьянству звуковыми эффектами и вторжениями комментирующего Угольного, осталась у меня на телефоне.
Спустя два года с его гибели мы ее нашли, расшифровали и вытащили. Читайте на Каргаче: https://karga4.ru/article/bereg
Forwarded from Остерегайтесь подделок!
В 1885 г.пароход "Александр Свирский" терпит крушение на Ладожском озере. Все его 150 пассажиров на шлюпках эвакуируются на близлежащий остров-маяк. В ожидании спасения они провели на крошечном каменистом клочке земли несколько суток. В этом историческом исследовании вы узнаете, как разномастная публика времён Александра III справлялась с экстремальной ситуацией, как был организован кризисный быт на маячном островке и кто был виноват в катастрофе.
Читайте полный текст здесь
Читайте полный текст здесь
В изучении истории махинации девяностых по западным источникам есть своя ирония. Но, прежде всего, это источник, демонстрирующий все глубины западного цинизма по отношению к населению России. Мы продолжаем переводить историю "Экзайла". (Первая и вторая части. Третья часть)
В четвёртой части главы – про зарождение Фонда помощи обманутым вкладчикам, запутанной и виртуозной схеме попила бабла, влиянию Эль-Ниньо на дефолт 1998 года и газету Moskovskaya Svoloch.
Васильев полностью сменил направленность в конце письма, пожаловавшись Черномырдину, что “выводы Счётной Палаты абсолютно политизированы”. Этот вывод отлично сочетался с долгим пассажем в завершении письма, где Васильев сам защищал Фонд на политических основаниях.
“Реализация сложной программы для защиты прав вкладчиков, как и формирование в апреле 1996 года Федерального фонда защиты прав вкладчиков и акционеров, сделала возможным заметное ослабление социо-политического напряжения среди населения и разбила планы левой оппозиции по использованию проблемы “обманутых вкладчиков” для достижения собственных политических целей”.
Перевод: это ничего, что Фонд на деле не выплатил никому компенсации – ведь одно его создание достигло искомой политической цели.
В этом была вся суть “международной помощи”. Она никогда не заключалась в достижении чего-либо. Фонд для этих обманутых вкладчиков был создан только из политической необходимости. Никто не использовал его для компенсаций, не для этого он был сделан. Он был нужен для переизбрания Бориса Ельцина. И пока он существовал, он также служил другой цели – помочь нескольким правительственным приспешникам и их девушкам поднять немножко мелочи на сдачу. Таков был моральный уровень этих людей.
Читайте здесь: https://boosty.to/kozeko/posts/1feccc37-73b4-45f1-8165-6ac47044b5fc
В четвёртой части главы – про зарождение Фонда помощи обманутым вкладчикам, запутанной и виртуозной схеме попила бабла, влиянию Эль-Ниньо на дефолт 1998 года и газету Moskovskaya Svoloch.
Васильев полностью сменил направленность в конце письма, пожаловавшись Черномырдину, что “выводы Счётной Палаты абсолютно политизированы”. Этот вывод отлично сочетался с долгим пассажем в завершении письма, где Васильев сам защищал Фонд на политических основаниях.
“Реализация сложной программы для защиты прав вкладчиков, как и формирование в апреле 1996 года Федерального фонда защиты прав вкладчиков и акционеров, сделала возможным заметное ослабление социо-политического напряжения среди населения и разбила планы левой оппозиции по использованию проблемы “обманутых вкладчиков” для достижения собственных политических целей”.
Перевод: это ничего, что Фонд на деле не выплатил никому компенсации – ведь одно его создание достигло искомой политической цели.
В этом была вся суть “международной помощи”. Она никогда не заключалась в достижении чего-либо. Фонд для этих обманутых вкладчиков был создан только из политической необходимости. Никто не использовал его для компенсаций, не для этого он был сделан. Он был нужен для переизбрания Бориса Ельцина. И пока он существовал, он также служил другой цели – помочь нескольким правительственным приспешникам и их девушкам поднять немножко мелочи на сдачу. Таков был моральный уровень этих людей.
Читайте здесь: https://boosty.to/kozeko/posts/1feccc37-73b4-45f1-8165-6ac47044b5fc
Forwarded from Архитектурные излишества (Константин Антипин)
Голосуйте за спасение цирка!
В Москве случился акт «демократии». Москвичам предлагают поучаствовать в голосовании и определить судьбу памятника модернизма — здания цирка на проспекте Вернадского. На портале «Активный гражданин» появился опрос, в котором старое здание предстает в виде фотографий подвалов и снятых в темноте со вспышкой трибун, а за презентацию нового отвечают не нашумевшие рендеры, а набор явно наспех сгенерированных искусственным интеллектом картинок.
Голосование манипулятивно, но мы призываем всех, у кого есть возможность, принять в нем участие. Если вы против сноса модернистского цирка, выберите в последнем вопросе вариант строительства «нового современного цирка» на новом месте.
https://ag.mos.ru/polls/16836
В Москве случился акт «демократии». Москвичам предлагают поучаствовать в голосовании и определить судьбу памятника модернизма — здания цирка на проспекте Вернадского. На портале «Активный гражданин» появился опрос, в котором старое здание предстает в виде фотографий подвалов и снятых в темноте со вспышкой трибун, а за презентацию нового отвечают не нашумевшие рендеры, а набор явно наспех сгенерированных искусственным интеллектом картинок.
Голосование манипулятивно, но мы призываем всех, у кого есть возможность, принять в нем участие. Если вы против сноса модернистского цирка, выберите в последнем вопросе вариант строительства «нового современного цирка» на новом месте.
https://ag.mos.ru/polls/16836
Кто знает, чем кончится попытка Трампа в договорнячок; застрянет ли на каком-то этапе, как кость в горле, или же провернётся, как фарш в мясорубке. Однако по реакции широкой общественности на один намёк на завершение СВО контуры будущего мира уже понятны.
ОТМЕЧУ ЖИРНО. Сама СВО – опыт не универсальный, а крайне фрагментированный. В последующем тексте я говорю лишь о мирных людях, которые в этом конфликте замешаны аффективно или экономически. Не о воевавших солдатах и офицерах. И не о жителях мест, где велись боевые действия.
Все настолько устали жить при этой войне, что перспектива заморозка конфликта по ЛБС на житейском уровне радует даже тех, кто ещё вчера рисовал инфографики “критериев победы”. Потому что все УСТАЛИ от всего этого. Забыты наши евразийские братья, наши африканские партнёры. Заартачившиеся конфликтёры накрывают на стол. Инструментальные подсосы из числа гамма-самцов мирового сообщества, как и китайский Си-гма-бой, больше не принимают участия в вечеринке. Зеленский на мюнхенской конференции пытается speak Ukrainian – его обрывают удивительно жёстким “нет”. Цирк закрывается, нас всех уже давно тошнит.
Ведь им это всё тоже на самом деле не надо. Экономическую активность не остановить. Бершка и Пул энд бир бьют копытом, Джаред Лето истосковался по московской писечке. Все вернутся. И с обеих сторон будут притворяться, что ничего и не было.
Первая реакция человека на любую травму – будь она индивидуальная или коллективная – немедленно о ней забыть. Или приуменьшить. Это и будет происходить.
Но без эмпирики это пустые слова. Давайте посмотрим на самую недавнюю историю, чтобы посмотреть, что следует за большим антропологическим шоком и геополитической тряской. Нам как раз в последнее мнение мировых кризисов не занимать. Короче, ковид помните? Карантин? Мировую пандемию? Миллионы погибших? Остановленная экономика? Два года из жизни – в труху, в минус? Коллективный биополитический психоз?
Забыли? Не вы одни. Люди успешно забыли, как шизели в 2020-2022. Как поливались антисептиками, как выстраивали по собственной же воле баррикады на входе в квартиры, как орали “масочку наденьте”, как радостно ширялись экспериментальными РНК-вакцинами, думая, что таким образом спасают жизни, и как ударялись в куаноновский антивакс и лор чипирования (кстати, большой привет Илону Маску; мы всё знаем и за всем следим).
И точно также люди забудут, как шизели в 2022-2025. Как гойдовали над трупами, улепётывали в Ереван с пустыми чемоданами, совершали тараспереходы, как орали “убить всю русню”, как призывали к геноциду (тех или других). Забудут-забудут. Невозможно находиться в состоянии стресса очень долго.
Что же касается крови и перспективы довоевывания на Украине. Автор текста готов подписаться под словами, что довоёвывание будет. Если не в силу “геополитики” или “идентичности”, если не в силу неостановимого воссоединения исторической России, то в силу просто солдатского братства, скреплённого кровью убитых однополчан.
Сова на глобус, конечно, прошу меня простить. Автор текста не видел войны два года, память всё стирает. Возможно, мои слова покажутся святотатством.
Повторюсь, что не имею в виду людей воевавших. И прошу внимательного читателя обратить внимание на общие параллели. Я всё же говорю лишь о психологических травмах, антропологических шоках и их последствиях. Ведь даже гражданское общество, вяжущее масксети – на деле буквально тот же самый слой общества, завалившее в ковидные времена школы и бюрократические учреждения биополитическим протестом.
Да и всё вилами по воде писано. В любом случае, в этом году или в следующем, рано или поздно, огонь будет остановлен. И тогда, помяните моё слово, спустя всего пару недель в телеграм-канале “забыто” окажется пост “СВО забыта”.
ОТМЕЧУ ЖИРНО. Сама СВО – опыт не универсальный, а крайне фрагментированный. В последующем тексте я говорю лишь о мирных людях, которые в этом конфликте замешаны аффективно или экономически. Не о воевавших солдатах и офицерах. И не о жителях мест, где велись боевые действия.
Все настолько устали жить при этой войне, что перспектива заморозка конфликта по ЛБС на житейском уровне радует даже тех, кто ещё вчера рисовал инфографики “критериев победы”. Потому что все УСТАЛИ от всего этого. Забыты наши евразийские братья, наши африканские партнёры. Заартачившиеся конфликтёры накрывают на стол. Инструментальные подсосы из числа гамма-самцов мирового сообщества, как и китайский Си-гма-бой, больше не принимают участия в вечеринке. Зеленский на мюнхенской конференции пытается speak Ukrainian – его обрывают удивительно жёстким “нет”. Цирк закрывается, нас всех уже давно тошнит.
Ведь им это всё тоже на самом деле не надо. Экономическую активность не остановить. Бершка и Пул энд бир бьют копытом, Джаред Лето истосковался по московской писечке. Все вернутся. И с обеих сторон будут притворяться, что ничего и не было.
Первая реакция человека на любую травму – будь она индивидуальная или коллективная – немедленно о ней забыть. Или приуменьшить. Это и будет происходить.
Но без эмпирики это пустые слова. Давайте посмотрим на самую недавнюю историю, чтобы посмотреть, что следует за большим антропологическим шоком и геополитической тряской. Нам как раз в последнее мнение мировых кризисов не занимать. Короче, ковид помните? Карантин? Мировую пандемию? Миллионы погибших? Остановленная экономика? Два года из жизни – в труху, в минус? Коллективный биополитический психоз?
Забыли? Не вы одни. Люди успешно забыли, как шизели в 2020-2022. Как поливались антисептиками, как выстраивали по собственной же воле баррикады на входе в квартиры, как орали “масочку наденьте”, как радостно ширялись экспериментальными РНК-вакцинами, думая, что таким образом спасают жизни, и как ударялись в куаноновский антивакс и лор чипирования (кстати, большой привет Илону Маску; мы всё знаем и за всем следим).
И точно также люди забудут, как шизели в 2022-2025. Как гойдовали над трупами, улепётывали в Ереван с пустыми чемоданами, совершали тараспереходы, как орали “убить всю русню”, как призывали к геноциду (тех или других). Забудут-забудут. Невозможно находиться в состоянии стресса очень долго.
Что же касается крови и перспективы довоевывания на Украине. Автор текста готов подписаться под словами, что довоёвывание будет. Если не в силу “геополитики” или “идентичности”, если не в силу неостановимого воссоединения исторической России, то в силу просто солдатского братства, скреплённого кровью убитых однополчан.
Сова на глобус, конечно, прошу меня простить. Автор текста не видел войны два года, память всё стирает. Возможно, мои слова покажутся святотатством.
Повторюсь, что не имею в виду людей воевавших. И прошу внимательного читателя обратить внимание на общие параллели. Я всё же говорю лишь о психологических травмах, антропологических шоках и их последствиях. Ведь даже гражданское общество, вяжущее масксети – на деле буквально тот же самый слой общества, завалившее в ковидные времена школы и бюрократические учреждения биополитическим протестом.
Да и всё вилами по воде писано. В любом случае, в этом году или в следующем, рано или поздно, огонь будет остановлен. И тогда, помяните моё слово, спустя всего пару недель в телеграм-канале “забыто” окажется пост “СВО забыта”.
Государствообразующие пранкеры Вован и Лексус выложили звонок с Лёвой Би-2. Интересен формат — там нет никаких предложений, на которые должен купиться интервьюируемый. Пранкеры просто втёрлись в доверие (со всей этой социальной сигналкой в духе “Миша Козырев”), чтобы радостная жертва просто сама составила свой психологический портрет. В нём, впрочем, ничего нового – рокир смотрит в пустоту, говоря, что придумал, как получит молдавский паспорт, говорит, что “в России у него был рабочий бизнес, мы просто перенесли его за границу”, а также что за ним “стоит Израиль, который все раздаст таких пиздюлей”. Раньше феррари покупал не глядя, теперь посложнее, но что ж. Бизнес это бизнес.
В принципе, ничего нового — как будто кто-то ожидал от Лёвы Би-2 чего-то другого. А мы сегодня обсуждаем историю российской пранк-журналистики. Именно вокруг этого вертятся следующие несколько частей третьей главы “Экзайла”. Там наши протагонисты пранкуют в 1997 году фонд Горбачёва, пытаясь нанять его на работу в американскую футбольную команду. Для установления контакта в дело идут визитки и фейковая канцелярия – советую оценить масштаб, это первая часть, где мы вставили копии писем из оригинала.
Читать здесь.
(Оглавление:
Первая, вторая часть
Третья часть
Четвёртая часть)
В принципе, ничего нового — как будто кто-то ожидал от Лёвы Би-2 чего-то другого. А мы сегодня обсуждаем историю российской пранк-журналистики. Именно вокруг этого вертятся следующие несколько частей третьей главы “Экзайла”. Там наши протагонисты пранкуют в 1997 году фонд Горбачёва, пытаясь нанять его на работу в американскую футбольную команду. Для установления контакта в дело идут визитки и фейковая канцелярия – советую оценить масштаб, это первая часть, где мы вставили копии писем из оригинала.
Читать здесь.
(Оглавление:
Первая, вторая часть
Третья часть
Четвёртая часть)
СЛОП-МАНИФЕСТ
Да здравствует слоп!
Слоп – это творческий стиль, который появился около 2023 года с появлением генеративного искусственного интеллекта. Слоп-искусство – плоское, неловкое, залежалое, бессмысленное и часто смехотворное. Слоп-работы приветствуют за их глупость и неуклюжесть – которые часто усиляются странными противопоставлениями культурных мемов.
Эти слоп-работы часто высмеиваются аудиторией – даже теми людьми, что их создают и курируют. Однако они являются результатами сотен миллионов долларов, инвестированных в технологии.
Слоп: он весь про трату ресурсов!
Давайте рассмотрим контекст. В настоящее время нет денег на серьёзных художников – будь то в кинематографе, литературе, рисовании, музыке, и так далее. Но есть бесконечный поток долларов на создание слоп-технологий.
Ни одно художественное движение в человеческой истории не впитывало больше наличных, чем слоп.
Это похоже на парадокс. Почему так много денег вкладывают в производство всякого дерьма?
Так это и есть – часть обаяния слопа. Смех зрителей только усиливается от понимания, что огромные состояния были потрачены на создание бессмысленных и странных произведений.
Другими словами, это несоответствие между целью и средствами является ключевой частью нашего эстетического движения. Поэтому и в производстве, и в потреблении слова есть некий градус цинизма.
Глупо. Растратно. Бесвкусно. Цинично.
И всё это – часть плана.
Да здравствует слоп!
(Тед Джиойя, 2025)
Да здравствует слоп!
Слоп – это творческий стиль, который появился около 2023 года с появлением генеративного искусственного интеллекта. Слоп-искусство – плоское, неловкое, залежалое, бессмысленное и часто смехотворное. Слоп-работы приветствуют за их глупость и неуклюжесть – которые часто усиляются странными противопоставлениями культурных мемов.
Эти слоп-работы часто высмеиваются аудиторией – даже теми людьми, что их создают и курируют. Однако они являются результатами сотен миллионов долларов, инвестированных в технологии.
Слоп: он весь про трату ресурсов!
Давайте рассмотрим контекст. В настоящее время нет денег на серьёзных художников – будь то в кинематографе, литературе, рисовании, музыке, и так далее. Но есть бесконечный поток долларов на создание слоп-технологий.
Ни одно художественное движение в человеческой истории не впитывало больше наличных, чем слоп.
Это похоже на парадокс. Почему так много денег вкладывают в производство всякого дерьма?
Так это и есть – часть обаяния слопа. Смех зрителей только усиливается от понимания, что огромные состояния были потрачены на создание бессмысленных и странных произведений.
Другими словами, это несоответствие между целью и средствами является ключевой частью нашего эстетического движения. Поэтому и в производстве, и в потреблении слова есть некий градус цинизма.
Глупо. Растратно. Бесвкусно. Цинично.
И всё это – часть плана.
Да здравствует слоп!
(Тед Джиойя, 2025)
Тед Джиойя написал удачный манифест, определяющий слоп-культуру. Описав проблему, он попытался придумать, как же бороться с массированным наступлением слопизированного контента.
Джиойя утверждает, что надо как-то показать вливающим бабки в генеративный ИИ техно-гигантам, что мы как аудитория эти “вульгарные пошлости” не потерпим. Я более мрачно смотрю на ситуацию. Устраивай социальные кампании, не устраивай, “голосуй рублём” или нет. Генеративный искусственный интеллект – такой удобный для госкапиталистов пузырь, такой прекрасный побочный продукт военных разработок, что базовый потребитель просто не способен повлиять на общие тренды производства. Проще говоря, хочешь ты этого, не хочешь, маркетологи российских корпораций продолжат спускать нам нейро-слоп на рекламные площади телеграм-каналов. (Если ты корпоративный маркетолог, сходи в церковь и как следует подумай о своей жизни.)
Ведь это действительно похоже на атаку. Никто из зрителей не просил увидеть Трамп-Газу с бородатыми беременными танцовщицами, и никто не хотел, видеть криво сгенерированный свитер на фиолетово-чёрных баннерах Вайлдберриза. Мы не можем ничего сделать с тем, что слоп нас окружает, наполняет наше пространство повседневности, как навоз – выгребную яму, всё выше и больше, пока мы им не подавимся, тупо не захлебнёмся. (Ты есть то, что ты ешь, и чем больше ты ешь слоп, тем больше то, что ты сам производишь, слоп напоминает).
Единственное, что мы можем сделать для самих себя – уйти в детокс и радикальное отрицание. Сначала надень кислородную маску на себя, а потом уже на другого.
Возможно, это некоторый невроз. Многие скажут, “я не воспринимаю рекламу”. Но мы же знаем, что такие практики наполняют нашу повседневность. Но люди – продукт окружающей среды, и эстетика повседневности в этом плане тотальна.
Всё, что мы можем сделать – сознательно отказаться от использования генеративного ИИ и критически относиться к тому сгенерированному ИИ содержанию, которое мы избежать не можем. И если вы чувствуете внутреннее сопротивление при мысли “ну что же я буду делать дальше”, это значит, что вы уже на игле.
Отказ от генерации контента, заместившего производство содержания – это не луддизм, а простое самосохранение.
Иначе мы все потонем в этом говне.
Джиойя утверждает, что надо как-то показать вливающим бабки в генеративный ИИ техно-гигантам, что мы как аудитория эти “вульгарные пошлости” не потерпим. Я более мрачно смотрю на ситуацию. Устраивай социальные кампании, не устраивай, “голосуй рублём” или нет. Генеративный искусственный интеллект – такой удобный для госкапиталистов пузырь, такой прекрасный побочный продукт военных разработок, что базовый потребитель просто не способен повлиять на общие тренды производства. Проще говоря, хочешь ты этого, не хочешь, маркетологи российских корпораций продолжат спускать нам нейро-слоп на рекламные площади телеграм-каналов. (Если ты корпоративный маркетолог, сходи в церковь и как следует подумай о своей жизни.)
Ведь это действительно похоже на атаку. Никто из зрителей не просил увидеть Трамп-Газу с бородатыми беременными танцовщицами, и никто не хотел, видеть криво сгенерированный свитер на фиолетово-чёрных баннерах Вайлдберриза. Мы не можем ничего сделать с тем, что слоп нас окружает, наполняет наше пространство повседневности, как навоз – выгребную яму, всё выше и больше, пока мы им не подавимся, тупо не захлебнёмся. (Ты есть то, что ты ешь, и чем больше ты ешь слоп, тем больше то, что ты сам производишь, слоп напоминает).
Единственное, что мы можем сделать для самих себя – уйти в детокс и радикальное отрицание. Сначала надень кислородную маску на себя, а потом уже на другого.
Возможно, это некоторый невроз. Многие скажут, “я не воспринимаю рекламу”. Но мы же знаем, что такие практики наполняют нашу повседневность. Но люди – продукт окружающей среды, и эстетика повседневности в этом плане тотальна.
Всё, что мы можем сделать – сознательно отказаться от использования генеративного ИИ и критически относиться к тому сгенерированному ИИ содержанию, которое мы избежать не можем. И если вы чувствуете внутреннее сопротивление при мысли “ну что же я буду делать дальше”, это значит, что вы уже на игле.
Отказ от генерации контента, заместившего производство содержания – это не луддизм, а простое самосохранение.
Иначе мы все потонем в этом говне.
Поддержать деятельность этого канала и выход новых материалов можно донатом на Сбер. Спасибо!
2202205046305931