У меня неприятная ситуация. Я пишу об этом на всякий случай, поскольку пока не понимаю, что происходит.
Итак, меня ищут неизвестные мне люди. Сегодня трое мужчин приехали ко мне домой и утверждали, что я им нужен «по личному вопросу». Меня дома не оказалось, тогда охране они рассказали, что я, якобы, кинул их на деньги и подставил. Они показали им мою фотографию, взятую, видимо, во «ВКонтакте».
Охранник снял на видео этих ребят, а также сфотографировал номера машины, на которой они приехали. Я узнал номер телефона, который закреплён за автомобилем. Он принадлежит некоему Максиму Мягкову, 1978 года рождения. Когда я ему набрал и представился, Максим замолчал, после чего повесил трубку и впоследствии все мои звонки сбрасывал.
Мне не нравится эта ситуация. Наверное, она выглядела бы проще, если бы я понимал, о чём идёт речь.
Надеюсь, что это какая-то нелепая глупость, но кто-то явно предпринимает усилия, и поэтому на всякий случай я это пишу здесь.
У меня неприятная ситуация. Я пишу об этом на всякий случай, поскольку пока не понимаю, что происходит.
Итак, меня ищут неизвестные мне люди. Сегодня трое мужчин приехали ко мне домой и утверждали, что я им нужен «по личному вопросу». Меня дома не оказалось, тогда охране они рассказали, что я, якобы, кинул их на деньги и подставил. Они показали им мою фотографию, взятую, видимо, во «ВКонтакте».
Охранник снял на видео этих ребят, а также сфотографировал номера машины, на которой они приехали. Я узнал номер телефона, который закреплён за автомобилем. Он принадлежит некоему Максиму Мягкову, 1978 года рождения. Когда я ему набрал и представился, Максим замолчал, после чего повесил трубку и впоследствии все мои звонки сбрасывал.
Мне не нравится эта ситуация. Наверное, она выглядела бы проще, если бы я понимал, о чём идёт речь.
Надеюсь, что это какая-то нелепая глупость, но кто-то явно предпринимает усилия, и поэтому на всякий случай я это пишу здесь.
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market.
from sg
