Политичка

Прокси-войны в стадии «затяжной неразрешимости»

Масштабный «пейджерный» теракт, организованный (предположительно) израильским Моссадом против боевиков «Хезболлы» взбудоражил всю мировую общественность. Прежде всего своей высокотехнологичностью и креативностью: закладку взрывчатки произвели на стадии производства гаджетов через подставную компанию аж несколько лет назад.

Грандиозность задумки, с одной стороны, радует всю демократическую и патриотически-израильскую общественность. А с другой стороны, если прищуриться, показывает, на мой взгляд, важный тренд – переход крупных (да и мелких, локальных) современных конфликтов в стадию затяжной неразрешимости.

Возникающие конфликты разрешить чисто военным путём не получается, поэтому упор в гиперинформационном пространстве смещается в сторону пиар-составляющей. Когда воюющим сторонам важнее показать, что они одерживают победу операционно, в моменте – через успешно проведённую околовоенную или военную операцию. Два крупных, полыхающих сейчас конфликта – в Израиле и в Украине – при невозможности поставить окончательную точку в каждом, как раз наглядно демонстрирует «спецоперационный» характер. Тут кремлёвские политтехнологи, назвавшие войну против Украины «специальной военной операцией», как в воду глядели, не подозревая, однако, что в пиаровской «спецоперационности» будет вести всё же Украина=)).

Но это крупные конфликты, а что на периферии? Давайте посмотрим. В 2023 году Bloomberg со ссылкой на данные IISS писал, что стал рекордным за 30 лет по числу действующих в мире конфликтов (не считая крупных, вроде «сво» и войны в Израиле). Всего аналитики International Institute for Strategic Studies, международного института стратегических исследований, насчитали 183 региональных конфликта.

Одной из важных черт этих конфликтов они как раз назвали их неразрешимость.
Это прокси-войны, за спинами каждого из участников которой стоят другие государства – явно/неявно/в качестве партнёров/в качестве поставщиков оружия и т. д.

Так ли это? Посмотрим на примере некоторых таких конфликтов.

Война в Судане

Началась в апреле 2023 года между суданской армией и силами быстрого реагирования (СБР), которые вышли из-под контроля правительства. Мятежный генерал СБР Мухаммад Дагло удерживает за собой 1/4 территории Судана, но военная инициатива вроде как в руках правительственных войск.

Характерные черты гибридности: обеим сторонам конфликта продают оружие другие государства, в том числе США, Россия и Иран. В своей борьбе против правительства Дагло использовал наёмников из ЧВК «Вагнер».

Война в Сирии

Да-да, конфликт, который более 10 лет назад начинался с военной конфронтации между правительственными силами и вооружённой оппозицией, не закончен до сих пор.

Сейчас Сирия фактически разделена на несколько независимых друг от друга регионов под контролем различных этнических групп (те же самые курды), террористических группировок (в Идлибе – «Хайят Тахрир аш-Шам») и внешних игроков. Активные и масштабные боевые действия уже почти не ведутся, конфликт ограничен точечными «спецоперационными» ударами.

Характерные черты гибридности: за 13 лет войны за спинами (да и напрямую) той или иной стороны конфликта побывали разные страны – США, Россия, Иран, Турция.

Война в Мьянме

Это конфликт, который начался в 2021 году, между захватившей власть военной хунтой генерала Мин Аун Хлайна и вооружённых групп, представляющих интересы свергнутого правительства во главе с президентом Дува Лаши Ла.

Война до сих пор в активной фазе, характерные черты гибридности: за спиной военной хунты так или иначе маячат Россия и Китай, стороне свергнутого президента помогает коллективный Запад.

Это лишь ряд наиболее наглядных примеров, но вообще во всём мире всякого рода локальной «спецоперационности» – вагон и маленькая тележка. Вплоть до чего-то экзотического, как, например, вмешательство Азербайджана в мятеж на Новой Каледонии, колониальной французской территории.

О том, почему затяжная неразрешимость гибридных выгодна практически всем сторонам конфликта, в одном из следующих постов.

Telegram

ВЧК-ОГПУ

Как сообщает NYT , Израиль несколько лет готовил операцию по массовому взрыву устройств в Ливане. Для этого в Венгрии была взята под контроль компания BAC (контролировался через цепочку подставных фирм), которая производила пейджеры по лицензии тайванской…

www.group-telegram.com/sg/ptichka_politichka2.com/55

17.1K viewsSep 19 at 14:43

Прокси-войны в стадии «затяжной неразрешимости»

Масштабный «пейджерный» теракт, организованный (предположительно) израильским Моссадом против боевиков «Хезболлы» взбудоражил всю мировую общественность. Прежде всего своей высокотехнологичностью и креативностью: закладку взрывчатки произвели на стадии производства гаджетов через подставную компанию аж несколько лет назад.

Грандиозность задумки, с одной стороны, радует всю демократическую и патриотически-израильскую общественность. А с другой стороны, если прищуриться, показывает, на мой взгляд, важный тренд – переход крупных (да и мелких, локальных) современных конфликтов в стадию затяжной неразрешимости.

Возникающие конфликты разрешить чисто военным путём не получается, поэтому упор в гиперинформационном пространстве смещается в сторону пиар-составляющей. Когда воюющим сторонам важнее показать, что они одерживают победу операционно, в моменте – через успешно проведённую околовоенную или военную операцию. Два крупных, полыхающих сейчас конфликта – в Израиле и в Украине – при невозможности поставить окончательную точку в каждом, как раз наглядно демонстрирует «спецоперационный» характер. Тут кремлёвские политтехнологи, назвавшие войну против Украины «специальной военной операцией», как в воду глядели, не подозревая, однако, что в пиаровской «спецоперационности» будет вести всё же Украина=)).

Но это крупные конфликты, а что на периферии? Давайте посмотрим. В 2023 году Bloomberg со ссылкой на данные IISS писал, что стал рекордным за 30 лет по числу действующих в мире конфликтов (не считая крупных, вроде «сво» и войны в Израиле). Всего аналитики International Institute for Strategic Studies, международного института стратегических исследований, насчитали 183 региональных конфликта.

Одной из важных черт этих конфликтов они как раз назвали их неразрешимость.
Это прокси-войны, за спинами каждого из участников которой стоят другие государства – явно/неявно/в качестве партнёров/в качестве поставщиков оружия и т. д.

Так ли это? Посмотрим на примере некоторых таких конфликтов.

Война в Судане

Началась в апреле 2023 года между суданской армией и силами быстрого реагирования (СБР), которые вышли из-под контроля правительства. Мятежный генерал СБР Мухаммад Дагло удерживает за собой 1/4 территории Судана, но военная инициатива вроде как в руках правительственных войск.

Характерные черты гибридности: обеим сторонам конфликта продают оружие другие государства, в том числе США, Россия и Иран. В своей борьбе против правительства Дагло использовал наёмников из ЧВК «Вагнер».

Война в Сирии

Да-да, конфликт, который более 10 лет назад начинался с военной конфронтации между правительственными силами и вооружённой оппозицией, не закончен до сих пор.

Сейчас Сирия фактически разделена на несколько независимых друг от друга регионов под контролем различных этнических групп (те же самые курды), террористических группировок (в Идлибе – «Хайят Тахрир аш-Шам») и внешних игроков. Активные и масштабные боевые действия уже почти не ведутся, конфликт ограничен точечными «спецоперационными» ударами.

Характерные черты гибридности: за 13 лет войны за спинами (да и напрямую) той или иной стороны конфликта побывали разные страны – США, Россия, Иран, Турция.

Война в Мьянме

Это конфликт, который начался в 2021 году, между захватившей власть военной хунтой генерала Мин Аун Хлайна и вооружённых групп, представляющих интересы свергнутого правительства во главе с президентом Дува Лаши Ла.

Война до сих пор в активной фазе, характерные черты гибридности: за спиной военной хунты так или иначе маячат Россия и Китай, стороне свергнутого президента помогает коллективный Запад.

Это лишь ряд наиболее наглядных примеров, но вообще во всём мире всякого рода локальной «спецоперационности» – вагон и маленькая тележка. Вплоть до чего-то экзотического, как, например, вмешательство Азербайджана в мятеж на Новой Каледонии, колониальной французской территории.

О том, почему затяжная неразрешимость гибридных выгодна практически всем сторонам конфликта, в одном из следующих постов.

BY Политичка