Ох, чего только в собственных черновиках архивах не обнаружишь порой....
Сценарий
На столбе висит фонарик, Светит, сволочь, мне в окно… Напишу-ка я сценарий Для российского кино. Про советские химеры И страдающий народ, Под названием, к примеру, «Зулей… Фрол разинул рот». (в шести частях с эпилогом)
В первой части всё прекрасно – Пастораль и благодать. Потому, что флагов красных И в помине не видать. Вот простая деревушка, Где-то в средней полосе. В стойле чавкает телушка, Куры бродят по росе. Мужичок трудяга-пахарь Ходит по полю с конём И расшитая рубаха Развевается на нём. Он, как вся честна Рассея, Изодрав мозоли в кровь, Садит рожь, картошку сеет, Жнёт капусту и морковь. Дома щи детишкам варит Пышнотелая жена, И полным-полно в амбаре Всевозможного зерна. У часовенки старуха Бьёт поклоны, лоб крестя. И никто ни сном ни духом Об ужасных новостях…
Часть вторая. В небе мглистом Бледно звёздочки горят. Появляются чекисты, Образуя продотряд. Все, как должно, кровожадны, Как положено, пьяны – Все хотят кровавой жатвы И расправы без вины. Первым делом, жгут часовню, Изувечив звонаря, А затем, себя не помня, Непотребщину творят. Из наганов бьют скотину, Рубят шашками цыплят, В довершение картины, Конфискуя всё подряд. Плачут дети, воют бабы, Общество возмущено: «Вы б оставили хотя бы Нам на всех одно зерно!» Кто-то там грозится даже Обратиться в исполком, Но его берут под стражу, Объявляя «кулаком»…
Третья часть. Мороз и голод. Отпечатки волчьих лап. Мат конвойных. Серп и молот. Третий год идёт этап. С голодухи помирают Девять душ из десяти. Их тела лежат по краю Бесконечного пути. Выражаясь неприлично, Где-то под Улан-Удэ, Всех расстреливает лично Генерал НКВД…
Часть четвёртая. Землянка, Вся промёрзшая насквозь. На двоих одна портянка, На троих - гороха горсть. Вохра прячется в тулупы, Контингент разут и гол, Замороженные трупы Образуют частокол.
В пятой части страх и ужас Проявляются сполна. Тьма сгущается. К тому же, Начинается война. Миллионы обречённых Гонят в бой политруки. Из состава заключённых Формируются полки. Началась артподготовка, В бой идут одни зэка – На троих одна винтовка Без патронов и штыка. Особист опух от пьянки, Штрафников поставил в ряд И велит бежать на танки. В спину бьёт заградотряд. Командир в кромешном мраке Мельтешит туда-сюда. Тех, кто выживут в атаке, Ждут расстрелы без суда.
Часть шестая. Над Рейхстагом Развернулся красный флаг. Полстраны парадным шагом Возвращается в ГУЛАГ. Остальным достались слёзы, Униженья там и тут, Голод, гиблые колхозы, На заводах рабский труд, Тайный секс на грязной койке, Ненавистный партбилет… До начала Перестройки Сорок долгих горьких лет.
Эпилог. Гулянья в парке… Завершив сюжета нить, Крупный план – на иномарке Надпись: «Можем повторить!»
Титры: «Эта кинолента Коллективом создалась По архивным документам, Рассекреченным вчерась.»
Ох, чего только в собственных черновиках архивах не обнаружишь порой....
Сценарий
На столбе висит фонарик, Светит, сволочь, мне в окно… Напишу-ка я сценарий Для российского кино. Про советские химеры И страдающий народ, Под названием, к примеру, «Зулей… Фрол разинул рот». (в шести частях с эпилогом)
В первой части всё прекрасно – Пастораль и благодать. Потому, что флагов красных И в помине не видать. Вот простая деревушка, Где-то в средней полосе. В стойле чавкает телушка, Куры бродят по росе. Мужичок трудяга-пахарь Ходит по полю с конём И расшитая рубаха Развевается на нём. Он, как вся честна Рассея, Изодрав мозоли в кровь, Садит рожь, картошку сеет, Жнёт капусту и морковь. Дома щи детишкам варит Пышнотелая жена, И полным-полно в амбаре Всевозможного зерна. У часовенки старуха Бьёт поклоны, лоб крестя. И никто ни сном ни духом Об ужасных новостях…
Часть вторая. В небе мглистом Бледно звёздочки горят. Появляются чекисты, Образуя продотряд. Все, как должно, кровожадны, Как положено, пьяны – Все хотят кровавой жатвы И расправы без вины. Первым делом, жгут часовню, Изувечив звонаря, А затем, себя не помня, Непотребщину творят. Из наганов бьют скотину, Рубят шашками цыплят, В довершение картины, Конфискуя всё подряд. Плачут дети, воют бабы, Общество возмущено: «Вы б оставили хотя бы Нам на всех одно зерно!» Кто-то там грозится даже Обратиться в исполком, Но его берут под стражу, Объявляя «кулаком»…
Третья часть. Мороз и голод. Отпечатки волчьих лап. Мат конвойных. Серп и молот. Третий год идёт этап. С голодухи помирают Девять душ из десяти. Их тела лежат по краю Бесконечного пути. Выражаясь неприлично, Где-то под Улан-Удэ, Всех расстреливает лично Генерал НКВД…
Часть четвёртая. Землянка, Вся промёрзшая насквозь. На двоих одна портянка, На троих - гороха горсть. Вохра прячется в тулупы, Контингент разут и гол, Замороженные трупы Образуют частокол.
В пятой части страх и ужас Проявляются сполна. Тьма сгущается. К тому же, Начинается война. Миллионы обречённых Гонят в бой политруки. Из состава заключённых Формируются полки. Началась артподготовка, В бой идут одни зэка – На троих одна винтовка Без патронов и штыка. Особист опух от пьянки, Штрафников поставил в ряд И велит бежать на танки. В спину бьёт заградотряд. Командир в кромешном мраке Мельтешит туда-сюда. Тех, кто выживут в атаке, Ждут расстрелы без суда.
Часть шестая. Над Рейхстагом Развернулся красный флаг. Полстраны парадным шагом Возвращается в ГУЛАГ. Остальным достались слёзы, Униженья там и тут, Голод, гиблые колхозы, На заводах рабский труд, Тайный секс на грязной койке, Ненавистный партбилет… До начала Перестройки Сорок долгих горьких лет.
Эпилог. Гулянья в парке… Завершив сюжета нить, Крупный план – на иномарке Надпись: «Можем повторить!»
Титры: «Эта кинолента Коллективом создалась По архивным документам, Рассекреченным вчерась.»
#Андрей_Шигин
BY Батов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
'Wild West' As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation.
from sg
