В истории различных акций национал-большевиков отмечаются также эпизоды "гастрономического терроризма" — случаи, когда активисты партии бросали едой в известных политиков и чиновников.
Историй таких много — торт с криком "Привет от НБП!*" прилетал в президента Чувашии, лидера Справедливой России Миронова забрасывали яйцами, Чубайса обливали майонезом, а в Зюганова кидали помидоры. Причём все эти ситуации попадали на новостные ленты. Есть несколько причин, по которым такие акции действительно работали и имели смысл, несмотря на кажущееся на первый взгляд ребячество предприятия.
1. Наказание Такое "покушение" не приносит никому ощутимого вреда, соответственно, вероятность того, что за этим последует возбуждение уголовного дела — минимальна. Во всяком случае, это зависит от воли "пострадавшего" (так, ход делу пытался дать Чубайс), а тут уже встаёт вопрос о степени оскорблённости накрахмаленного воротничка тем, что его запачкали помидором. Зюганов, кстати, вполне спокойно воспринял эту ситуацию. Мол, я же политик, знал, на что иду. Весьма здравое рассуждение о предсказуемости негатива. Особенно когда политик из тебя хуёвый.
2. Унижение Когда мы берём оружие и целимся в государство (то есть в его представителя), то, по сути, равняемся с ним по силам. Мол, у вас есть репрессивный аппарат, а теперь и мы не хуже, давай бороться. В какой-то степени это меньше способствует ощущению у них страха и возмущения, возникает скорее злость и желание дать отпор. Мы можем нанести удар, они могут дать ответ.
А что может сделать государство, если мы закидываем его святыни яйцами? Это же святотатство! Власть была сакральной с момента возникновения государства в Древнем Египте — никто не знает, чем живет царь, его происхождение —мистифицированная тайна. Бог на земле, взявший меньшее от человеческого, ждет меча больше, чем унижения, ведь для почитаемого позор хуже смерти.
Почему этим не занимаются сейчас?
Моё мнение такое: в конце 90-х и нулевые эпатаж воспринимался достаточно спокойно, а такое действие могло найти отклик у народа, так как люди мыслили свободно и не зашоренно. За на первый взгляд бессмысленным действием люди видели описанную выше суть. Я бы даже сказала, что они чувствовали её. Чувствовали свою причастность к происходящему фибрами души — "спасибо, я бы сделал так же". Я думаю, что люди были способны ловить смыслы, как частоты.
Сейчас даже в слишком буквально осмысленных вещах (акции прямого действия) люди смысла не видят: вот активисты, берутся за дело и решают проблемы, а всё равно найдутся люди, которые скажут: "Ну и зачем? И какой смысл? Что, думаете, после этого Путин встанет и уйдёт?". Что уж говорить об акциях, где смысл транслируется не так явно.
Стоит ли винить в этом людей? Вина, конечно, есть, но если разбираться в этом и опускаться до разборок с теми, с кем мы должны объединяться, делу это не поможет. Общественность сейчас напоминает Кая, в которого попал осколок дьявольского зеркала. А наша задача — растопить заледеневшие сердца.
В истории различных акций национал-большевиков отмечаются также эпизоды "гастрономического терроризма" — случаи, когда активисты партии бросали едой в известных политиков и чиновников.
Историй таких много — торт с криком "Привет от НБП!*" прилетал в президента Чувашии, лидера Справедливой России Миронова забрасывали яйцами, Чубайса обливали майонезом, а в Зюганова кидали помидоры. Причём все эти ситуации попадали на новостные ленты. Есть несколько причин, по которым такие акции действительно работали и имели смысл, несмотря на кажущееся на первый взгляд ребячество предприятия.
1. Наказание Такое "покушение" не приносит никому ощутимого вреда, соответственно, вероятность того, что за этим последует возбуждение уголовного дела — минимальна. Во всяком случае, это зависит от воли "пострадавшего" (так, ход делу пытался дать Чубайс), а тут уже встаёт вопрос о степени оскорблённости накрахмаленного воротничка тем, что его запачкали помидором. Зюганов, кстати, вполне спокойно воспринял эту ситуацию. Мол, я же политик, знал, на что иду. Весьма здравое рассуждение о предсказуемости негатива. Особенно когда политик из тебя хуёвый.
2. Унижение Когда мы берём оружие и целимся в государство (то есть в его представителя), то, по сути, равняемся с ним по силам. Мол, у вас есть репрессивный аппарат, а теперь и мы не хуже, давай бороться. В какой-то степени это меньше способствует ощущению у них страха и возмущения, возникает скорее злость и желание дать отпор. Мы можем нанести удар, они могут дать ответ.
А что может сделать государство, если мы закидываем его святыни яйцами? Это же святотатство! Власть была сакральной с момента возникновения государства в Древнем Египте — никто не знает, чем живет царь, его происхождение —мистифицированная тайна. Бог на земле, взявший меньшее от человеческого, ждет меча больше, чем унижения, ведь для почитаемого позор хуже смерти.
Почему этим не занимаются сейчас?
Моё мнение такое: в конце 90-х и нулевые эпатаж воспринимался достаточно спокойно, а такое действие могло найти отклик у народа, так как люди мыслили свободно и не зашоренно. За на первый взгляд бессмысленным действием люди видели описанную выше суть. Я бы даже сказала, что они чувствовали её. Чувствовали свою причастность к происходящему фибрами души — "спасибо, я бы сделал так же". Я думаю, что люди были способны ловить смыслы, как частоты.
Сейчас даже в слишком буквально осмысленных вещах (акции прямого действия) люди смысла не видят: вот активисты, берутся за дело и решают проблемы, а всё равно найдутся люди, которые скажут: "Ну и зачем? И какой смысл? Что, думаете, после этого Путин встанет и уйдёт?". Что уж говорить об акциях, где смысл транслируется не так явно.
Стоит ли винить в этом людей? Вина, конечно, есть, но если разбираться в этом и опускаться до разборок с теми, с кем мы должны объединяться, делу это не поможет. Общественность сейчас напоминает Кая, в которого попал осколок дьявольского зеркала. А наша задача — растопить заледеневшие сердца.
Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors.
from sg
