Ранее он был вовлечен в многолетнюю тяжбу с Дмитрием Рыболовлевым. Теперь же претензии предъявляют не только Бувье, но и его деловому партнеру Оливье Тома. Дело началось в 2015 году, когда Катрин Ютен-Бле, дочь Жаклин Пикассо, обнаружила, что около семидесяти работ Пабло Пикассо пропали из складского помещения, которое она арендовала в пригороде Парижа.
Эти картины в 2008 году поместил туда Тома, а само помещение принадлежало компании Бувье Art Transit International. Затем выяснилось, что в 2013 году Бувье продал две из пропавших работ Дмитрию Рыболовлеву за $28,5 млн. Позднее Рыболовлев добровольно вернул обе картины французским властям.
Бувье и Тома обвиняются в хранении краденых вещей; также Тома предъявлено обвинение в мошенничестве. Бувье пытался остановить разбирательство, утверждая, что на ход расследования повлияли юристы Рыболовлева, и ссылался на свои предыдущие юридические споры с ним, которые разрешились в 2023 году. Однако суд не нашел «никаких доказательств пристрастности» со стороны следствия.
Ранее он был вовлечен в многолетнюю тяжбу с Дмитрием Рыболовлевым. Теперь же претензии предъявляют не только Бувье, но и его деловому партнеру Оливье Тома. Дело началось в 2015 году, когда Катрин Ютен-Бле, дочь Жаклин Пикассо, обнаружила, что около семидесяти работ Пабло Пикассо пропали из складского помещения, которое она арендовала в пригороде Парижа.
Эти картины в 2008 году поместил туда Тома, а само помещение принадлежало компании Бувье Art Transit International. Затем выяснилось, что в 2013 году Бувье продал две из пропавших работ Дмитрию Рыболовлеву за $28,5 млн. Позднее Рыболовлев добровольно вернул обе картины французским властям.
Бувье и Тома обвиняются в хранении краденых вещей; также Тома предъявлено обвинение в мошенничестве. Бувье пытался остановить разбирательство, утверждая, что на ход расследования повлияли юристы Рыболовлева, и ссылался на свои предыдущие юридические споры с ним, которые разрешились в 2023 году. Однако суд не нашел «никаких доказательств пристрастности» со стороны следствия.
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Founder Pavel Durov says tech is meant to set you free But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from sg
