Эту статью я написал еще до Нового года: 2024-й вышел очень активным с точки зрения внешней политики. В Астану регулярно приезжали мировые лидеры, президент тоже активно продвигал наши национальные интересы во время государственных и официальных визитов и на полях форумов.
В целом это продолжение тенденции последних лет, которая связана с глобальной нестабильностью. И это, как мне показалось, требовало какого-то публичного осмысления – результаты активной дипломатии зачастую нужно подсветить, чтобы они стали более выпуклыми и заметными.
Если сильно упрощать, то нам нелегко – санкции в отношении РФ, конфликты в регионе, распавшиеся торгово-экономические цепочки – все это создает политическое и экономическое давление на регион. И все активности, в которых глава государства принимал участие, нужны для того, чтобы это давление нивелировать.
Почитайте текст – местами он точно воспроизводит то, о чем сегодня в интервью сказал глава государства, но, как мне кажется, неплохо описывает ту позицию, которую занял Казахстан на международной арене.
Эту статью я написал еще до Нового года: 2024-й вышел очень активным с точки зрения внешней политики. В Астану регулярно приезжали мировые лидеры, президент тоже активно продвигал наши национальные интересы во время государственных и официальных визитов и на полях форумов.
В целом это продолжение тенденции последних лет, которая связана с глобальной нестабильностью. И это, как мне показалось, требовало какого-то публичного осмысления – результаты активной дипломатии зачастую нужно подсветить, чтобы они стали более выпуклыми и заметными.
Если сильно упрощать, то нам нелегко – санкции в отношении РФ, конфликты в регионе, распавшиеся торгово-экономические цепочки – все это создает политическое и экономическое давление на регион. И все активности, в которых глава государства принимал участие, нужны для того, чтобы это давление нивелировать.
Почитайте текст – местами он точно воспроизводит то, о чем сегодня в интервью сказал глава государства, но, как мне кажется, неплохо описывает ту позицию, которую занял Казахстан на международной арене.
Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from sg
