Однажды старый пень залез на елку и думает: «Присуну втихомолку, пока милашка спит под снежным одеялом, и классикой займусь с ней и аналом. Ах, вот какое милое дупло! О да! О, шит! О, как мне повезло!» Тут елка вдруг очнулась ото сна и на себе пенек увидела она. «Куда ты лезешь, старче, отвали!» А он в ответ: «Поедем на Бали! Ты здесь замерзла, милая малышка, позволь тебе погреть вот эту шишку! Какие шишки у тебя, какая хвоя – я истекаю от желания смолою!» — «Откуда быть смоле в таком трухлявом пне? Смотри, сейчас рассыплешься на мне». – «Кто, я рассыплюсь?! Ах ты зелень, ах поганка!» — и навалился пень с напором танка. На ту беду ворона мимо пролетала и села на пенек, прокаркав: «Я устала!» С испугу пень ослабил корешки, об землю – хлоп! – и разлетелся на куски. А елке то от ража невдомек, она орет: «Ты где? Порви меня, пенек!» Ну а пенек ее уже не слышит, да и ворона, дура, еле дышит.
Мораль сей басни будет такова: коль прешь кого, так уж допри сперва, а уж потом на части разбивайся, и на залетных птах не отвлекайся.
Однажды старый пень залез на елку и думает: «Присуну втихомолку, пока милашка спит под снежным одеялом, и классикой займусь с ней и аналом. Ах, вот какое милое дупло! О да! О, шит! О, как мне повезло!» Тут елка вдруг очнулась ото сна и на себе пенек увидела она. «Куда ты лезешь, старче, отвали!» А он в ответ: «Поедем на Бали! Ты здесь замерзла, милая малышка, позволь тебе погреть вот эту шишку! Какие шишки у тебя, какая хвоя – я истекаю от желания смолою!» — «Откуда быть смоле в таком трухлявом пне? Смотри, сейчас рассыплешься на мне». – «Кто, я рассыплюсь?! Ах ты зелень, ах поганка!» — и навалился пень с напором танка. На ту беду ворона мимо пролетала и села на пенек, прокаркав: «Я устала!» С испугу пень ослабил корешки, об землю – хлоп! – и разлетелся на куски. А елке то от ража невдомек, она орет: «Ты где? Порви меня, пенек!» Ну а пенек ее уже не слышит, да и ворона, дура, еле дышит.
Мораль сей басни будет такова: коль прешь кого, так уж допри сперва, а уж потом на части разбивайся, и на залетных птах не отвлекайся.
BY Вадим Степанцов forever Z
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from sg
