Продавцы минудобрений выплатили в бюджет только ₽5 млрд из ₽120 млрд запланированных — Минфин
Экспортную пошлину на минеральные удобрения могут заменить на более эффективный механизм взимания средств. В этом году планировалось собрать ₽120 млрд. Но пока выплачено только ₽5 млрд.
Проблема в формуле— сбор взимается, только если одна тонна продана дороже $450. Во-первых, средняя стоимость продукции на мировом рынке снизились. Во-вторых, продавцы сами устанавливают отпускные цены. Как производители пользуются этим? Они торгуют удобрениями с низкой концентрацией полезных веществ. Вес тот же — себестоимость и цена ниже. А еще можно демпинговать с помощью дочерних трейдеров. В итоге пошлину почти никто не платит.
Официальной информации пока нет, но проблему наверняка попытаются как-то решить. Первый вариант — донастроить пошлину: изменить пороги, разбить удобрения по группам или привязать к мировым ценам. Второй вариант — придумать новый механизм. Однако нужно учесть, что некоторые компании и так попадают под разовый сбор в бюджет. К тому же сейчас отрасль уже не получает сверхдоходов из-за падения мировых цен.
Продавцы минудобрений выплатили в бюджет только ₽5 млрд из ₽120 млрд запланированных — Минфин
Экспортную пошлину на минеральные удобрения могут заменить на более эффективный механизм взимания средств. В этом году планировалось собрать ₽120 млрд. Но пока выплачено только ₽5 млрд.
Проблема в формуле— сбор взимается, только если одна тонна продана дороже $450. Во-первых, средняя стоимость продукции на мировом рынке снизились. Во-вторых, продавцы сами устанавливают отпускные цены. Как производители пользуются этим? Они торгуют удобрениями с низкой концентрацией полезных веществ. Вес тот же — себестоимость и цена ниже. А еще можно демпинговать с помощью дочерних трейдеров. В итоге пошлину почти никто не платит.
Официальной информации пока нет, но проблему наверняка попытаются как-то решить. Первый вариант — донастроить пошлину: изменить пороги, разбить удобрения по группам или привязать к мировым ценам. Второй вариант — придумать новый механизм. Однако нужно учесть, что некоторые компании и так попадают под разовый сбор в бюджет. К тому же сейчас отрасль уже не получает сверхдоходов из-за падения мировых цен.
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns
from sg
