Путин и Собянин запустили движение на всей Большой кольцевой линии московского метро. В эксплуатацию ввели девять последних станций БКЛ: «Марьина роща», «Рижская», «Сокольники», «Текстильщики», «Печатники», «Нагатинский затон», «Кленовый бульвар», «Каширская» и «Варшавская».
А что Подмосковье? Стабильно не очень, впрочем как и мой любимый Питер. На словах всё супер, а на деле всё наоборот.
Путин и Собянин запустили движение на всей Большой кольцевой линии московского метро. В эксплуатацию ввели девять последних станций БКЛ: «Марьина роща», «Рижская», «Сокольники», «Текстильщики», «Печатники», «Нагатинский затон», «Кленовый бульвар», «Каширская» и «Варшавская».
А что Подмосковье? Стабильно не очень, впрочем как и мой любимый Питер. На словах всё супер, а на деле всё наоборот.
He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into."
from sg
