Минэнерго США пытается представить очередной рекорд добычи нефти в США как третью сланцевую революцию: с 2014 года идет третье сокращение количества работающих буровых, при этом растет добыча нефти – это ли не победа технологий над упорной геологией? В доказательство тому предлагается триптих, с особой ценностью третьей его части: вся новая добыча нефти идет лишь за счет новых (до 12 месяцев) пробуренных скважин, чего никогда не было. Ранее рекорды добычи были возможны лишь при повышении нефтеотдачи и на зрелых скважинах.
Недалече, как полгода назад, Минэнерго США признавалось, что весь прирост нефтедобычи сосредоточен в Пермском бассейне, а точнее в двух графствах из 66 – Леа и Эдди. Именно активное бурение на этих двух клочках земли создают иллюзию технологических достижений всей отрасли, тогда как остальные сланцевые плеи в стагнации.
Чудо Леа и Эдди в том, что это два последних относительно нетронутых участка Перми, где удалось найти хорошие залежи нефти и снять инфраструктурные ограничения.
Минэнерго США пытается представить очередной рекорд добычи нефти в США как третью сланцевую революцию: с 2014 года идет третье сокращение количества работающих буровых, при этом растет добыча нефти – это ли не победа технологий над упорной геологией? В доказательство тому предлагается триптих, с особой ценностью третьей его части: вся новая добыча нефти идет лишь за счет новых (до 12 месяцев) пробуренных скважин, чего никогда не было. Ранее рекорды добычи были возможны лишь при повышении нефтеотдачи и на зрелых скважинах.
Недалече, как полгода назад, Минэнерго США признавалось, что весь прирост нефтедобычи сосредоточен в Пермском бассейне, а точнее в двух графствах из 66 – Леа и Эдди. Именно активное бурение на этих двух клочках земли создают иллюзию технологических достижений всей отрасли, тогда как остальные сланцевые плеи в стагнации.
Чудо Леа и Эдди в том, что это два последних относительно нетронутых участка Перми, где удалось найти хорошие залежи нефти и снять инфраструктурные ограничения.
As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said.
from sg
