Союз Россия-Иран — важнейший стратегический шаг. Пока в объятия друг друга государства толкает ВПК (общий враг), однако этот союз может стать предвестником создания газовой ОПЕК (держим в уме Венесуэлу и Туркмению).
По объемам запасов природного газа Иран в два раза обходит США и уступает лишь России. А общие запасы природного газа в России и Иране сопоставимы с запасами остальных стран мира.
Есть у обоих государств и общие рынки (интересы). Газ из Ирана и России идет в Турцию и потенциально в Европу. То есть, чтобы не демпинговать, теоретически возможен общий маркетинг на европейском рынке. Кроме того, «Газпрому» исторически интересен рынок Индии, Ирану — Китая. Поэтому через свопы юридически иранский газ может пойти в Китай, а, например, юридически российский газ (физически иранский) в Пакистан и Индию.
Ну и немного футуризма: если «НОВАТЭК» освоит технологию производства СПГ на отечественной техбазе, иранский газ станет возможно сжижать. Иранский СПГ перевернет мировой расклад газовой отрасли.
Союз Россия-Иран — важнейший стратегический шаг. Пока в объятия друг друга государства толкает ВПК (общий враг), однако этот союз может стать предвестником создания газовой ОПЕК (держим в уме Венесуэлу и Туркмению).
По объемам запасов природного газа Иран в два раза обходит США и уступает лишь России. А общие запасы природного газа в России и Иране сопоставимы с запасами остальных стран мира.
Есть у обоих государств и общие рынки (интересы). Газ из Ирана и России идет в Турцию и потенциально в Европу. То есть, чтобы не демпинговать, теоретически возможен общий маркетинг на европейском рынке. Кроме того, «Газпрому» исторически интересен рынок Индии, Ирану — Китая. Поэтому через свопы юридически иранский газ может пойти в Китай, а, например, юридически российский газ (физически иранский) в Пакистан и Индию.
Ну и немного футуризма: если «НОВАТЭК» освоит технологию производства СПГ на отечественной техбазе, иранский газ станет возможно сжижать. Иранский СПГ перевернет мировой расклад газовой отрасли.
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from sg
