Самую большую прибыль в этом году принесла не торговля нефтью, газом или медью - прибыль принесла торговля воздухом: квота на выбросы углекислого газа в Европе за год подорожали вдвое Механизм, созданный для поддержки конкурентоспособности энергетики в условиях энергодефицита, начинает ложиться оброком на потребителей Европы. Хотя по идее должен был лечь на поставщиков топлива. То есть теперь потребителю нужно оплатить генерацию электроэнергии из рекордно дорогих газа и угля, так еще и оплатить квоту на загрязнение. А альтернативы в виде ВИЭ как не было, так и нет. Такие цены на выбросы углекислого газа – свидетельство того, что попытки создать рыночные механизмы уравнивающие конкурентоспособность ВИЭ и тепловой генерации, провалились. Впрочем, многократно анонсированное введение налога на «углеродный след» рискует обернуться тем же дефицитом и более высокими ценами в Европе на импортные товары – металлы, медь, газ и уголь. Поставщики «грязных», но дефицитных ресурсов вероятно останутся при своих.
Самую большую прибыль в этом году принесла не торговля нефтью, газом или медью - прибыль принесла торговля воздухом: квота на выбросы углекислого газа в Европе за год подорожали вдвое Механизм, созданный для поддержки конкурентоспособности энергетики в условиях энергодефицита, начинает ложиться оброком на потребителей Европы. Хотя по идее должен был лечь на поставщиков топлива. То есть теперь потребителю нужно оплатить генерацию электроэнергии из рекордно дорогих газа и угля, так еще и оплатить квоту на загрязнение. А альтернативы в виде ВИЭ как не было, так и нет. Такие цены на выбросы углекислого газа – свидетельство того, что попытки создать рыночные механизмы уравнивающие конкурентоспособность ВИЭ и тепловой генерации, провалились. Впрочем, многократно анонсированное введение налога на «углеродный след» рискует обернуться тем же дефицитом и более высокими ценами в Европе на импортные товары – металлы, медь, газ и уголь. Поставщики «грязных», но дефицитных ресурсов вероятно останутся при своих.
And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change.
from sg
