В общежитии маленькой деревни Тураева, что рядом с Тюменью (!), люди не живут, а выживают. У них нет ни постоянного водоснабжения, ни отопления, ни канализации — никаких удобств. Произошло это после коммунальной аварии, которой в этом году исполнилось уже 8 лет.
Единственное, что есть у жителей дома — электричество. Но и оно частенько сбоит. Общежитие признали аварийным ещё в 2020 году. Его должны были снести, а людей расселить. Но этого не произошло — здание не попало в программу переселения Тюменского района.
Съехать никто не может. Денег нет, а когда дом попадёт в программу — неизвестно. Выход пока один — терпеть такие первобытные условия. Региональные власти же привыкли игнорировать проблемы маленьких деревень. Администрация тоже едва может что-то сделать — нужно финансирование.
Пока в областном центре строят планы на студенческий кампусмеждународногоуровня, простые люди не могут получить даже самые основные блага. Вот так примерно и выглядит «эффективное» распределение бюджетных средств имени Александра Моора.
В общежитии маленькой деревни Тураева, что рядом с Тюменью (!), люди не живут, а выживают. У них нет ни постоянного водоснабжения, ни отопления, ни канализации — никаких удобств. Произошло это после коммунальной аварии, которой в этом году исполнилось уже 8 лет.
Единственное, что есть у жителей дома — электричество. Но и оно частенько сбоит. Общежитие признали аварийным ещё в 2020 году. Его должны были снести, а людей расселить. Но этого не произошло — здание не попало в программу переселения Тюменского района.
Съехать никто не может. Денег нет, а когда дом попадёт в программу — неизвестно. Выход пока один — терпеть такие первобытные условия. Региональные власти же привыкли игнорировать проблемы маленьких деревень. Администрация тоже едва может что-то сделать — нужно финансирование.
Пока в областном центре строят планы на студенческий кампусмеждународногоуровня, простые люди не могут получить даже самые основные блага. Вот так примерно и выглядит «эффективное» распределение бюджетных средств имени Александра Моора.
BY Ляпкин Z Тяпкин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from sg