Про разные одежды

Год назад дизайнер Tuyana Irincheeva пригласила меня, Настю Саевич и других участников моделями на фотосъемку ее новой коллекции одежды. Она нашила столько нарядов! Я даже не представляла, как можно столько всего разнообразного создать!

Весь съемочный процесс у меня было ощущение, словно я попала в огромную гардеробную с подружками, и мы весело балуемся там с всевозможными платьями и нарядами. А нас еще и фотографируют!!!

Примеряя разные наряды, цвета, некоторые из которых, по моему устойчивому мнению, совсем “не мои”, я с удивлением обнаруживала, что мне может идти то, на что я привычно даже не посмотрела бы. Например, я давно не видела свои обнаженные ноги на каблуках, оказывается, это очень красиво. Я бы ни за что в жизни не надела это цвет, а он мне идет: на стыке василькового и темного звездного неба. Я вообще принты не очень люблю, а Туяна много работает с ними, и они на мне интересно смотрелись.

Оказалось интересным обнаруживать себя совершенно в другом стиле, чем я ношу обычно. С каждым нарядом я словно становилась какой-то другой женщиной снова и снова. Сначала были манкие, женственные образы эпохи модерна и маска на лице, потом я надела какой-то этнический наряд с пухом на ухо и была милая, и нежная, и женственная, словно Персефона. Потом я облачилась во что-то совершенно экстро яркое и спортивное. Я примеряла разные смыслы, потому что некоторые принты были прям с определенным посланием, и это чувствовалось по фасону одежды по цвету, и это телесно на меня влияло.

Я надеваю новый наряд, и случается очень интересный процесс изменения состояния. Одежда очень соматична. Она влияет на то, как я себя ощущаю, как я проявляюсь. В чем-то мне больше уютно, в чем-то мне больше чувственно, в чем-то больше сексуально, в чем-то мне по домашнему приятно, в чем-то мне кайфово, в чем-то меня совсем не видно и я не заметна для других.

Я почувствовала, что за счет смены нарядов, особенно которые не мои, которые не я выбирала, которые принадлежат творчеству другого человека, а он меня видит в этом и предлагает мне в этом фотографироваться, я словно примеряю разные свои кожи и сущности. Почти как в констелляции или в мифодраме, я примеряю образы и проживаю их в рамках фотосессии для дизайнера.

На этой фотосессии я как будто впервые так сильно заинтересовалась темой соматичности одежды. Я вижу сейчас одежду, которая может тотально менять качество присутствия. Телесно она как кожа, как шкура, в которую я облачаюсь и словно трансформируюсь. Я могу какие-то части интегрировать, какие-то не принимать.

Вот такой у меня пост-вспоминание благодаря айфону, который сделал недавно альбом с этими фотографиями.
С большой благодарностью мастеру 🙏
Нашу фотосьемку сопровождала Таня Гришанова, которая подхватывала каждый новый образ и находила для него то самое настроение момента 🙏

P.S. Кстати одно платье я прибрела после сессии и с радостью носила летом

P.P.S. а еще скоро расскажу, как я недавно сходила на примерку к дизайнеру сценических костюмом.

Я впервые в жизни поняла, из какого места я могу идти и не останавливаться. Это случилось в мае на “Островах Ершовых” на Урале.

Мы вновь были там неделю с ретритом “Про близость”. У нас с Аглаей заведено, что я работаю с группой с утра до обеда, а вторая половина дня - мой перерыв.

В тот день после обеда я пошла гулять по уединенной дороге от лагеря к шоссе через лес. Я выхожу из лагеря и у меня сразу появляется определенная скорость, причем, очень быстрая, не свойственная мне. У меня рождается шаг - падение. Это очень быстрое движение, я отдаюсь этому движению, и каждый раз падаю, и Земля меня подхватывает, и я стопой становлюсь на опору. Каждый раз отдаю себя воздуху, пути, незнанию, большая скорость, достаточно размашистые руки.

Мне казалось, что я никогда не остановлюсь. Это был очень аутентичный шаг, подлинный, нативный, натуральный. Много раз мастер буто Кацура Кан предлагал нам отрабатывать этот “натуральный шаг”, тут он случился. Это такое кайфовое переживание шага без боли, без каких-то ограничения, просто живой человеческий шаг.

Впервые в жизни, наверное, я кайфовала от особой скорости и масштабности своего шага. Я даже подумала там, что если бы я могла отправиться в путь и мне не надо было бы возвращаться в лагерь, я бы шла и шла, и мне неизвестно, когда бы я остановилась. Я подумала про путь Сантьяго и какие-то подобные тропы. Я впервые в жизни поняла, из какого места я могу начать так ходить. Я вспомнила Форреста Гампа, который бежал и не остановливался. Он остановился только в тот момент, когда это почувствовал.

Я же в тот день вынуждена была себя корректировать по времени, но я успела почувствовать вкус такого хождения. Такое хождение дает мне переживание силы и опоры, ощущение свободы.

Я вспомнила, что я это уже это делала в детстве подростком. Летом в пионерском лагере я пряталась одна после обеда в туалете столовой, чтобы меня не увезли в корпуса на автобусе. А потом я сама пешком добиралась в корпуса по лесу. Я просто шла, слушала птиц, смотрела на растущие растения, цветы, собирала кизил. Это было на Кавказе.

А сейчас, на Урале я шла, отрабатывала свист с двумя пальцами, голосила разными звуками, пробуя сочинять на ходу, как чукча. Песня у меня не складывалось и не пелась, я голосила, как могла, и восхищалась птицами, как они это делают, и как я не могу. Зато свист у меня был такой раскатистый и факовый, потому что я засовываю два средних пальца себе под нёбо с языком и так свищу.

Это было очень быстрое движение в пространстве с дыханием с настроенностью всего тела. Я шла и благодарила Господа, я ему признавалась в любви, я признавалась в любви себе и благодарила родителей и себя за то, что у меня такое ладное тело, что у меня вылечились стопы и я не встречаюсь с болью. Я иду, не обремененная болю.
Я испытала просто невероятное наслаждение и удовольствие, и драйв, и кайф от такой быстрой ходьбы. Это такое кайфовое переживание шага без боли, без каких-то ограничения, просто живой человеческий шаг.

В тот день после обеда я вышла из лагеря, который расположен на двух островах, и отправилась по дороге через лес в сторону шоссе. Я там никогда никого не встречаю: ни проезжающих машин, ни людей. И в общем, это такое прям тотальное уединение.

"Почему Марк Ротко - это искусство?" – из этой статьи я узнала о творчестве американского художника (1903 – 1970). Я до сих пор печалюсь, что мне прислали ссылку на статью только осенью 2016 года, а ведь в мае 2016 года я была в Америке и точно бы посетила тишину часовни Ротко в Хьюстене, спроектированную по задумке автора и оформленную им специально написанными для этого пространства картинами. Но зачем-то я узнала про него чуть позже...

В моем восприятии полотна Марка Ротко каким-то невообразимым образом перекликаются с японским танцем буто. Буто – это танец про крик, который доносится из тишины и глубины тела. Мне чувствуется, что Марк Ротко погружался в это ничто, в это неизвестное и оттуда, только цветом, а не танцем, стремился прокричать наружу состояния. При этом он говорил: "Хорошая картина шепчет, великая купается в тишине.”

Многие критики воспринимали его творчество, лишь как психическое выражение себя, лишь как психический выброс. Но Марк Ротко настаивал, что он пишет состояния и чувства всего человечества: ′′В тебе грусть, во мне грусть - и произведения искусства - места, где могут встретиться две печали, и поэтому нам обоим можно меньше грустить."

Мне видится в истории его полотен поиск способа передачи символа о человеке, о его состоянии. Он перебирал, экспериментировал и нашел. Его голос – это цвет: «... мои цвета - не цвета, а лабораторные инструменты, изолированные от всех случайностей и примесей, которые обладают подлинностью и непорочностью» Он создавал такие сложные цвета, которые, наверное, действительно могут описать разные чувства человечества.

Он достигал цвета многослойным нанесением: слой за слоем, оттенок за оттенком. Он использовал примитивные формы, например, прямоугольник и прямоугольник, и сочетание цветов, например, оранжевый и красный. И вот этим сочетанием цвета друг с другом, соотношением и композицией из простых форм на картине, он достигал точного отображения чувства.

Марк Ротко – это не абстрактная живопись движения, как у Поллока или у художников сообщества Гутай. Его абстракция другого насыщения, другого переживания. Его работы - это живопись цветового поля.
Он создавал выставки своих полотен в музеях, в которых совмещал визуальный и аудио эффекты. Он писал музыку в сотворчестве с самобытными джазовыми музыкантами и исполнителями под конкретное полотно. Так его картины на выставках можно было еще и слушать. Я читала про то, что люди, оставаясь наедине с его картинами - состояниями, просто сидели и плакали, смотря на эти цветовые пятна.

Смотрение Марка Ротко перепрожило меня, как художника. Я переняла позволение особенно чувствовать цвета. Как будто через его работы мне виднее, зачем это. Сейчас я приглашаю себя и других чувствовать именно цвет. Я уверена, что его возможно чувствовать, как объект. Марк Ротко для меня опора в таком отношении к цвету.

Смотря на его работы, у меня пробуждается желание чувствовать свой крик из тишины именно через место встречи тона и цвета.

******
В музее Помпиду, в сентябре 2022 года, я долго сидела напротив его работы, как и мечтала ранее. Правда мечта воплотилась в Париже,не в Хьюстоне. Мимо меня проносились сотни посетителей музея, рождая метафору потока жизней и судеб. Я же оставалась на месте, словно на берегу этой реки, и слушала тишину, разливающуюся из ядра его картины.

Первые две фотографии сделаны мной в лучшем месте на Земле - Центре Жоржа Помпиду. На первом фото держу соматическую карту из колоды Анны Бегунской.