зимние зарисовки

вечор ты помнишь вьюга злилась
а утром злится день чудесный
а это значит, что родилась
ему невеста
антихристу
и так теперь уж до весны терпеть

ты подойдешь ко мне и спросишь
квадратный корень из шестнадцати
а на дворе такая осень
что все эти судьбы превратности
я принимаю благосклонно
и голову склоня в ответ
я на четыре клона
делюсь
чтоб ближе быть
но нет
ты этого увы не видишь
и строгие бросая фразы
вдруг переходишь ты на идиш
ужель теперь мы ашкеназы?
я удивляюсь
а как же алгебра? а как же клоны?

чем утоляешь жажду
водой или вольной
так спросишь ты однажды
а я тебе нагой
внезапно обернусь
и тут же растворюсь
как в поцелуе страстном
в эфире громогласном
внезапно растворюсь
игриво
и поминай, как звали
Ирина

так холодно зябко на этой водице осенней
так листья зеленые ежатся падая к сене
в корявый гранитный проем
такой вот хуевый прием
да хуево
а все-таки лучше, чем дома
а все-таки осень в париже

кудрастый поэт
с бакенбардами
таким только негром
лишь русский быть может
иные с усами
как лермонтов
или как гоголь с носами
иные и сами
уже не свои, как набоков
а он хоть и негр
но свой только именно негр
что русский, от бога
а все потому что рифмуется
«пушкин» и «русский»
вот истинно русский поэт
хоть и негр кудрастый
он был
бакенбарды носил
и супругу любил он
наталью всесильно
и был на дуэли убитым
французом убит он
поганым насильно
католиком кавалергардом
теперь же французов тех гадов
мы крепко не любим за то
за былое
и ставим надгробные камни
по разным общественным паркам
чтоб впредь не случилось
ни то, ни другое
ни смерть, ни забвенье
ни что-то такое
еще

под деревом играют детки
на них защитные жилетки
детсадные оранжевого цвета
и листья на каштане ветром
срываются оранжевы
я думаю
вот раньше бы
я эти листья убирал
я дворник был, себя сорвал
на средней азии полях
а детки лазили впотьмах
как будто сами сорвались
с каштана
подумал
вот и я тот самый
наверно лист
оранжевый с усами
летящий вниз

Отсканировал еще одну книжку. А если вы хотите получить физические эту или другие книжки — напишите мне (@karavaevpavel), и я с вами поделюсь.

метро рифмуется с нутро
нутро как будто бы с метелью
рифмуется
метель — с постелью
куда нас горемычных занесло?
как снегом занесло метелью
вот как бы снами или голосами
как точно снегом словно занесло
бы снами
- с кем с нами?
я спрошу
- не знаю
да только с нами
с теми, кто в метро
мы сами
уж не знаем
кто есть кто

стихотворение из цикла ЧЕМ ГРЕЗИТ ДЕВА ЮНАЯ

сороковой

кто крайний в очереди? спросишь
а я не крайний, я последний
твой шанс далекий и соседний
одновременно
тридцать восемь
сидит людей передо мною
а ты за мною, ты последний
мой шанс далекий и соседний
одновременно
тридцать восемь
сидит людей передо мною
и обращаяся волною
такою скажем звуковою
ты властно тянешь свою руку
влетаешь в кабинет без стука
ты только спросишь и вернешься
всенепременно
только спросишь

все говорят
стихи-стихи
а это только хвостики
рутинных мыслей

вот говорят
поэзия
а это просто фрезия
вот так подкисла

вот говорят
поэт-мессия
а может быть это россия
в своем привычном дезабилье

все говорят
он богом данный
а это снова жизни рваный
такой рефрен

и говорят еще
с колен
моя подымется россия
а это праздности лосины
расшитые под гобелен

он говорит
я белый ворон, я одинок
но всё — и черную сомнений ношу
и белой молнии венок
я за один лишь призрак брошу
так говорит он и взлетает
действительно её бросает
и думаешь себе потом
а было ль это все взаправду?

умом россию не понять
аршином общим не измерить
а это могут только звери
аршином общим измерять
а мы такие разве, блять?
нет, не такие

и говорят еще
едва ли
теченьем рифмы я несен
а это правда только сон
но сон являемый словами

и говорят
меня уносит
потоком призрачного света
а это может только осень
являемая среди лета

вот говорят
что есть призванье
а это только увяданье
всего людского в сердце

и говорят
спасенье близко
а нагибаешься так низко
и там действительно спасенье
но чужое