Спокойно есть и жить. Софья Мищанина

Лики материнской ненависти

Женский гнев вообще табуирован, не говоря уже о материнском. Женщина, традиционно, — это очаг, тихая гавань, быт и нежность. Мать -— безусловная любовь, питание, опора, забота и покровительство. Где ж в этих архетипических образах место злости? Да нет его. Правда, есть и другие архетипы типа Лилит, но они не тиражируются — она лютая чайлдфри. Вам даже наверняка будет сложно вспомнить сюжеты, где без негативного окраса показывают мать, которая не справляется, где героине сочувствуешь в этом.

Но эта злость есть. И так как легально ей нет места, она начинает искать выходы в других местах.

Злость, напомню, — это энергия изменений, потребностей, жизни. Люди, которые табуируют свою злость, часто очень не удовлетворены жизнью, не знают и не видят свои потребности, склонны к самоедству, не чувствуют своих границ, не могут сказать нет, могут попадать в созависимые отношения. В работе с клиентами почти всегда мы работаем со злостью. Без здоровой агрессии жизнь становится пресна и скучна, а отношения превращаются в болото.

Таквод.

Злость на ребенка — это вполне естественная реакция психики*. Ребенок — это, кроме любви, сладких булок и милашества, фрустрация материнских потребностей. Для того, чтобы мать выжила (!), чтобы она удовлетворила хоть что-то, а не была распята на кресте материнства, психика продуцирует злость (вот это теория, ничесе). Для того, чтобы сепарироваться от ребенка матери тоже необходима злость. К слову, в этом случае нарастание раздражения и злости может говорить как раз о необходимости разделения, об обучении ребенка новым навыкам. При любом раскладе, сама по себе злость — это лишь сигнал того, что что-то идет не так, что где-то вы не удовлетворены, где-то фрустрированы, и работа со злостью не заключается в том, чтобы злость искоренить, а в том, чтобы найти то, что ее вызывает и работать с этим.

*Друзья, я говорю о чувствах, я не говорю о действиях и насилии. Чувства не равны действию.

Но чаще всего мамы думают, что если я злюсь на ребенка, значит я вообще как будто расписываюсь в своей материнской некомпетенции, плохости и ужасности. И так и остаются неудовлетворенными и одинокими.

Собственно, подавленная, скрытая злость в материнстве проявляется как тревога и гиперопека. Подробнее:

Иногда мамы тревожатся, как бы искупая вину за свою материнскую ненависть и ярость к ребенку. Они могут душить ребенка тревогой, вместо того, чтобы злиться и заботиться о себе.

И вообще, тревогой легко прикрыть злость— потому что тревожиться — это социально одобряемое, в отличие от злиться. Гиперопека — это агрессия по отношению к ребенку, подавление его витальности, сомнение в том, что он справится без матери.

Подавленная злость может выливаться в депрессивные состояния — обычно это выглядит так — с одной стороны неудовлетворение потребностей само по себе ведет к депрессивности, апатии и т.д., а с другой стороны вся злость, которая относится к внешнему миру разворачивается на себя, через внутренний монолог и разного рода самонаказания. Мамы в депрессиях очень часто не злятся «наружу», боясь осуждения.

Жертвенность — это тоже проявление агрессивности по принципу, описанному выше. там много нюансов, но тем не менее, это очень агрессивный акт по отношению к себе, некое самораспятие (интересно, что уже вторая метафора пришла такого плана). По сути, это проявление нарциссизма, поддержки самоценности через самоповреждение — читай позапрошлый пост.


И знаете, это та история, когда лучше разозлиться на ребенка, что он забрал вашу жизнь и тратит все силы, что вам тяжело и вы не вывозите, и, разозлившись, вы пойдете восстанавливать себя и жить хоть как-то лучше, чем пытаться спрятать слона в комнате.

Злиться — не значит не любить. Нелюбовь — это равнодушие.

#злость #материнство

www.group-telegram.com/us/sofmii_psy.com/373

1.1K viewsedited  Sep 1, 2023 at 13:13

Лики материнской ненависти

Женский гнев вообще табуирован, не говоря уже о материнском. Женщина, традиционно, — это очаг, тихая гавань, быт и нежность. Мать -— безусловная любовь, питание, опора, забота и покровительство. Где ж в этих архетипических образах место злости? Да нет его. Правда, есть и другие архетипы типа Лилит, но они не тиражируются — она лютая чайлдфри. Вам даже наверняка будет сложно вспомнить сюжеты, где без негативного окраса показывают мать, которая не справляется, где героине сочувствуешь в этом.

Но эта злость есть. И так как легально ей нет места, она начинает искать выходы в других местах.

Злость, напомню, — это энергия изменений, потребностей, жизни. Люди, которые табуируют свою злость, часто очень не удовлетворены жизнью, не знают и не видят свои потребности, склонны к самоедству, не чувствуют своих границ, не могут сказать нет, могут попадать в созависимые отношения. В работе с клиентами почти всегда мы работаем со злостью. Без здоровой агрессии жизнь становится пресна и скучна, а отношения превращаются в болото.

Таквод.

Злость на ребенка — это вполне естественная реакция психики*. Ребенок — это, кроме любви, сладких булок и милашества, фрустрация материнских потребностей. Для того, чтобы мать выжила (!), чтобы она удовлетворила хоть что-то, а не была распята на кресте материнства, психика продуцирует злость (вот это теория, ничесе). Для того, чтобы сепарироваться от ребенка матери тоже необходима злость. К слову, в этом случае нарастание раздражения и злости может говорить как раз о необходимости разделения, об обучении ребенка новым навыкам. При любом раскладе, сама по себе злость — это лишь сигнал того, что что-то идет не так, что где-то вы не удовлетворены, где-то фрустрированы, и работа со злостью не заключается в том, чтобы злость искоренить, а в том, чтобы найти то, что ее вызывает и работать с этим.

*Друзья, я говорю о чувствах, я не говорю о действиях и насилии. Чувства не равны действию.

Но чаще всего мамы думают, что если я злюсь на ребенка, значит я вообще как будто расписываюсь в своей материнской некомпетенции, плохости и ужасности. И так и остаются неудовлетворенными и одинокими.

Собственно, подавленная, скрытая злость в материнстве проявляется как тревога и гиперопека. Подробнее:

Иногда мамы тревожатся, как бы искупая вину за свою материнскую ненависть и ярость к ребенку. Они могут душить ребенка тревогой, вместо того, чтобы злиться и заботиться о себе.

И вообще, тревогой легко прикрыть злость— потому что тревожиться — это социально одобряемое, в отличие от злиться. Гиперопека — это агрессия по отношению к ребенку, подавление его витальности, сомнение в том, что он справится без матери.

Подавленная злость может выливаться в депрессивные состояния — обычно это выглядит так — с одной стороны неудовлетворение потребностей само по себе ведет к депрессивности, апатии и т.д., а с другой стороны вся злость, которая относится к внешнему миру разворачивается на себя, через внутренний монолог и разного рода самонаказания. Мамы в депрессиях очень часто не злятся «наружу», боясь осуждения.

Жертвенность — это тоже проявление агрессивности по принципу, описанному выше. там много нюансов, но тем не менее, это очень агрессивный акт по отношению к себе, некое самораспятие (интересно, что уже вторая метафора пришла такого плана). По сути, это проявление нарциссизма, поддержки самоценности через самоповреждение — читай позапрошлый пост.


И знаете, это та история, когда лучше разозлиться на ребенка, что он забрал вашу жизнь и тратит все силы, что вам тяжело и вы не вывозите, и, разозлившись, вы пойдете восстанавливать себя и жить хоть как-то лучше, чем пытаться спрятать слона в комнате.

Злиться — не значит не любить. Нелюбовь — это равнодушие.

#злость #материнство

BY Спокойно есть и жить. Софья Мищанина