IRNA приводит слова Хасана Каземи Куми, спецпредставителя и поверенного в делах (chargés d'affairs) Ирана в Кабуле, который объяснил, что именно талибы* делают для обеспечения прав Ирана на воду:
▪️они обязались предотвратить отвод воды в солончаковую впадину Гауди-Зира, но за год туда (буквально в песок) ушло 2 млрд кубометров, когда Иран получил 27 млн ▪️талибы пытаются решить проблему: они возвели на том направлении 4,5-км земляную насыпь ▪️раньше из-за технических неполадок на ГЭС "Камал-Хан" не открывались шлюзы: эта проблема уже решена ▪️далее нужно было разровнять ландшафт на пути от шлюзов до границы: талибы продвинулись на 13 км ▪️здесь у Тегерана нет вопросов, претензии связаны со скоплением воды на ГЭС "Каджаки", которая находится восточнее, в 700 км от границы ▪️р. Гильменд сейчас запирает именно она, а на "Камал-Хан" в принципе нет нужного Ирану объема воды
*организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность
IRNA приводит слова Хасана Каземи Куми, спецпредставителя и поверенного в делах (chargés d'affairs) Ирана в Кабуле, который объяснил, что именно талибы* делают для обеспечения прав Ирана на воду:
▪️они обязались предотвратить отвод воды в солончаковую впадину Гауди-Зира, но за год туда (буквально в песок) ушло 2 млрд кубометров, когда Иран получил 27 млн ▪️талибы пытаются решить проблему: они возвели на том направлении 4,5-км земляную насыпь ▪️раньше из-за технических неполадок на ГЭС "Камал-Хан" не открывались шлюзы: эта проблема уже решена ▪️далее нужно было разровнять ландшафт на пути от шлюзов до границы: талибы продвинулись на 13 км ▪️здесь у Тегерана нет вопросов, претензии связаны со скоплением воды на ГЭС "Каджаки", которая находится восточнее, в 700 км от границы ▪️р. Гильменд сейчас запирает именно она, а на "Камал-Хан" в принципе нет нужного Ирану объема воды
*организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives?
from us
