Мы (ну то есть — миллениалы) дружно всем поколением начали скучать по 80-м и 90-м так, как будто не было развала страны, кризиса, дефолта и всего прочего.
Хотя откуда нам обо всем этом знать? Когда штурмовали Белый дом, я еще была в животе у мамы, когда грянул дефолт, мне было четыре. На стыке веков я пошла в школу. Я помню, как уходил Ельцин, и помню, как выглядел Путин 25 лет назад.
Кажется, я старая 😭
Я люблю пересматривать альбомы с фотографиями, которых дома огромное количество. Пленка в 36 кадров была самым ценным в моем детстве. своего фотоаппарата в семье не было — брали на прокат у знакомых. И аккуратно, чтобы не засветить, отщелкивали заветные негативы.
Прошло почти 30 лет с момента, как я появилась на первой пленочной фотографии (не будем брать в счет полароид). И вот у меня в руках уже свой собственный пленочный фотоаппарат, подаренный бывшей коллегой, и я снимаю на него самое дорогое в своей жизни.
Жаль, только ностальгия по бумажной прессе так и не наступила. Печатные СМИ уже давно не в почете — только у заядлых коллекционеров. Но это не значит, что они не имеют права на жизнь. Еще как имеют — и мы такое делаем.
Мы (ну то есть — миллениалы) дружно всем поколением начали скучать по 80-м и 90-м так, как будто не было развала страны, кризиса, дефолта и всего прочего.
Хотя откуда нам обо всем этом знать? Когда штурмовали Белый дом, я еще была в животе у мамы, когда грянул дефолт, мне было четыре. На стыке веков я пошла в школу. Я помню, как уходил Ельцин, и помню, как выглядел Путин 25 лет назад.
Кажется, я старая 😭
Я люблю пересматривать альбомы с фотографиями, которых дома огромное количество. Пленка в 36 кадров была самым ценным в моем детстве. своего фотоаппарата в семье не было — брали на прокат у знакомых. И аккуратно, чтобы не засветить, отщелкивали заветные негативы.
Прошло почти 30 лет с момента, как я появилась на первой пленочной фотографии (не будем брать в счет полароид). И вот у меня в руках уже свой собственный пленочный фотоаппарат, подаренный бывшей коллегой, и я снимаю на него самое дорогое в своей жизни.
Жаль, только ностальгия по бумажной прессе так и не наступила. Печатные СМИ уже давно не в почете — только у заядлых коллекционеров. Но это не значит, что они не имеют права на жизнь. Еще как имеют — и мы такое делаем.
#колонкаглавреда #ностальгия
BY Колонка редактора | Тексты | Хоккей | Работа в СМИ | Софья Медведева
"The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country.
from us
