— А какой у нас план на воскресенье?
— Никакого, сынок, в воскресенье я уеду на гастроли.
— Опять?! Да сколько можно твои гастроли?! В прошлые выходные уехал до ночи, мы без тебя спать ложились, в эти — опять.
— В эти выходные я уеду — вы ещё спать будете. А вернусь только на следующий день, ты уже в садик уйдешь.
— Почему?
— Концерт далеко, в Москве.

Федос некоторое время шёл молча. Потом вернулся в беседу:
— А помнишь, ты уже ездил в Москву и привез мне того робота, как он называется?
— Бионикл.
— Да, бионикл. Давай, ты в этот раз мне тоже сюрприз привезёшь?
— Давай. А что за сюрприз?
— Я не знаю, это же сюрприз. Но Лего должно быть по мотивам Средневековья.

Привет всем, кто знает что такое поллиноз. Поздравляю с началом цветения березы, распухания век и покраснения глаз.

Вчера прошел дождь, стало получше, но до этого мы успели засесть дома и начать принимать лекарства, мультики и Лего Венома, который тоже вроде как аллергик какой-то.

Сын спросил:
— А если аллергия будет ХОРОШО РАЗВИВАТЬСЯ, я в остальные дни тоже не пойду в садик?

Я БУДУ
ВЕЧНО
УЧИТЬСЯ
У НЕГО
МАСТЕРСТВУ
ПОИСКА
ЛУЧШЕГО
РАСКЛАДА

Вчера впервые ходил на родительское собрание в садик. Это было немножко сложно, потому что 20 обсуждающих что-то женщин — вообще не моя вечеринка.

Только сегодня понял, что был там в кофте с крупной надписью

GO HOME, BITCH, THIS PARTY IS NOT FOR YOU

В следующий раз выверну её наизнанку, надписью к себе.

— Можно, я побегу к воде? — радостно воскликнул Федя, увидев мальчика, который возил по воде палкой.
У водоемов Таврического сада довольно крутые берега, а у Феди — повадки ушатанного парня, который не видит берегов.
— Нет, сынок, нельзя.
— Но почему? Мальчик, вон, сидит у воды.
— Ещё не просохла земля, и трава может быть скользкой, ты можешь упасть в воду, а машина далеко, да и вообще ты у нас один.
— Ладно. — не без досады согласился сын.

Почти сразу он увидел на другом берегу мужика с удочкой, и стал проситься туда:
— Ну возле него же, наверное, не скользко, он же не падает?
— Федя, мы правда переживаем, что ты свалишься в воду. Для тебя эта вероятность очень высокая.
— Но мне так хочется порыбачить! Я найду палку и порыбачу!
— Я знаю одно место, где будет удобно и безопасно подойти к воде.
— Скорее идём туда!

В Таврике есть памятник пионерам-героям, там обустроенный спуск к воде, ступеньки, набережная. Удобно, относительно безопасно. По пути туда Федя рванул к куче срезанных кустов:
— Сейчас! Я только выберу удочку!

Из этой кривой и ветвистой кучи он с первой же попытки вытягивает длинный и идеально прямой, почти двухметровый прут:
— Вот, нормальная удочка!

Мы переглядываемся: как?!

Приближаясь к воде, Федос удовлетворено отметил:
— Вот, и леска есть.
— Что?

По всей длине вокруг прута намотана леска. Внизу — поплавок из обломка палочки и на конце лески крючок, воткнутый под кору.
— Отлично порыбачим, папа! Разматывай!

Я, знаете, и сам своего рода волшебник, но тут даже я впал в лёгкий ступор: дай человеку возможность порыбачить, и у него в руках появляется удочка. Не фигурально. Он её просто достаёт из реальности.

Потом была недолгая, но веселая рыбалка без улова. В конце Федя говорит:
— Мама, а можно я возьму эту удочку домой?
— Можно. — отвечает мама, совершенно буднично.

Вот это я уже отказываюсь понимать. Удочка из воздуха — окей. Но мама разрешает взять какую-то палку в машину? А потом ещё и домой?! Это уже за рамками моего представления о всемогуществе. Люблю этого парня. Продолжаю наблюдать.

— Что это за спрей ты купил? Он детский?
— Ну, у нас же сын детский

— Папа, а сколько будет пятьсот плюс пятьсот плюс пятьсот плюс пятьсот... — он заряжает бесконечную цепочку плюспяцотов, в надежде, что большая цифра и множество повторов станут для меня непосильным заданием. Но я иду и просто загибаю пальцы, отсчитывая только десятки.
— ... плюс пятьсот. — выдыхает он. — Сколько?
— Десять тысяч пятьсот.
— Да блин!
— Думал мне трудно будет посчитать?
— Ага.
— Нет, сынок, тебе проверить результат гораздо труднее.

— У нас были похороны. — сказал вчера сын, когда я забирал его из садика.
— Какие похороны?!
— Жору хоронили.
— ?!
— Жора — это муха. Но не девочка, а мальчик. Только муха. Он наш друг. Но на физкультуре мы его, кажется, случайно раздавили, потому что он больше к нам не прилетает. А мы любим его, он с нами играл. Мы его похоронили.
— Вы закопали муху Жору?
— Нет, мы просто выкопали ямку и сделали могилку. Самого Жоры нет, мы не знаем, где он. Жалко, конечно.

Сегодня привожу его в сад на утреннюю прогулку, навстречу бежит Дима:
— Федя!!! Жора вернулся!!!
— Всё, папа, пока! У нас хорошие новости!

И убегает.

Идём с сыном в садик. У меня на плече зонт-трость, у него — сачок.
— У нас у каждого свое оружие! — говорит.
— Как будто мы с тобой — рыцари. — подхватываю я.
— Это если предположить, что у нас мечи.
— А если лазерные ружья, то мы — космические рейнджеры.
— Но лучше — лазерные мечи. Мне они сильнее нравятся. Тогда мы эти, как их, напомни?
— Джедаи.
— Да, они. Джедаи.

Шагов семь помолчали.

— Но больше всего я хотел бы быть знаешь кем? Колонка-мэном!

«Это звукорежиссёром, что-ли? Сынок, они ж ебанутые все. И музыку ненавидят. И музыкантов. А я же у тебя музыкант, как нам тогда быть? На лазерных мечах сражаться? И кто тогда из нас джедай? Я, конечно, хочу чтобы джедаем был ты. Но, блин, я все равно не согласен на темную сторону, а уж тем более — сражаться с тобой...»

Но это я только подумал, а вслух сказал другое:
— Колонка-мэном? Ничего себе. Круто ты умеешь придумывать себе роли.
— А знаешь, какого роста колонка-мэн? Как ты! — ответил он и легонько шлёпнул меня сачком по голове, будто посвятил в какие-то свои рыцари.

Формула успеха: записываешь трек с въедливым рефреном и каким-то хуем вставляешь этот рефрен в популярный мультфильм. Всё. А дальше ко мне пристает сын:
— Папа, включи мне песню «Наш корабль идёт ко дну».
— Я не знаю такую песню.
— Там так поется... — и напевает, будто эта строчка из позднего Цоя.

Нахожу, это Lizer — Корабль. Включаю, у сына моментально стеклянеют глаза, он внимательно слушает. Потом просит поставить на бесконечный повтор, так он наедается детским дофамином, заодно заучивает текст. Я несколько раз слушаю вместе с ним, анализируя трек, потом у меня опускается специальная шторка в голове и я перестаю воспринимать, иначе пиздец.

За поездку мы делаем Лизеру примерно сотню прослушиваний. В будущем сделаем ещё больше. Мультики идеальный способ забросить удочку, потому что дети не ведают страха там, где взрослые не выдерживают и пятнадцати минут.

— Давай подберем слово, которое наиболее точно описывает то, что происходит в твоей комнате?
— ...
— Подсказка: оно на букву «Ба...»
— Барядок?

— Папа, скажи «Можно мне триста?»
— Можно мне триста?
— Спроси у тракториста!

Ему смешно, а у меня чувство, знаете, будто пуля возле головы просвистела.

— А ещё я вчера в доме на колесах тусовался. — как бы невзначай бросил я, когда мы шли в школу.

Сын даже остановился:
— Ты офигел на своих командировках?! То есть, ты там по снегу бегал, на дерево лазил, ещё и дом на колесах у вас там был? Почему ты меня с собой не берешь?!

У сына разболелась голова на физкультуре, я забрал его со школы пораньше. Вечером жена допрашивает:
— Не тошнило?
— Нет.
— А голова не кружилась?
— Не кружилась, просто сильно болела.
— А ты воду сам сходил попить или принесли?
— Ага, выбрали четырех самых сильных, они сходили за фонтанчиком и принесли мне его. Я и попил. Сам.

Отлично, сынок. Пятерка. Но вслух я этого не скажу. Просто посмотрю с любовью.

— Это что?
— Реклама выборов.
— У нас будет новый президент?
— Нет.
— А почему?
— Люди всегда выбирают одного и того же президента.
— Тогда я проголосую за тебя. И друзей подговорю проголосовать за тебя. И пообещаю им за это... конфету! Каждому, кто проголосует!
— Спасибо, сынок, но я не хочу быть президентом.
— А кем ты хочешь быть?
— Твоим папой. Музыкантом и писателем.

«Ещё я хотел бы быть вертолётом, но приходится чем-то жертвовать.»

— Ну ладно, так тоже хорошо. Но ты был бы классным президентом. Ты бы придумал какой-нибудь хороший закон про сохранение природы. Например, высадить много деревьев. Или сделать поле в городе, чтобы жители могли отдохнуть от шума и машин.
— Да, это хорошие законы.
— Но папа ты тоже классный. Так что всё нормально. Не расстраивайся.

— Пап, а почему в наборе оружия охотников на вампиров нет фонарика?
— Вампиры не боятся искусственного света, от лампочек или от свечек. Или от луны. Они боятся только солнечного света. Поэтому на охоту они выбирались только ночью.
— Выбирались, выбираются и будут выбираться. Вампиров же не существует. Какая разница, в каком времени их не существует?

— Читай, пожалуйста, вслух.
— Почему?
— Чтобы я слышал, что ты все слова читаешь правильно.
— Я тебе зуб даю, что я все слова читаю правильно.
— Давай проверим?
— Давай!

"Девочка с голубыми волосами подошла к двери чулана.
— Буратино, мой друг, вы раскалываетесь наконец?"

— Неправильно.
— Что неправильно?
— Слово "раскалываетесь"
— Рас-ка-лы-ва-ет-ся
— Нет.
— Блин. Рас-ка... и... ва-е-тесь. Раскаиваетесь. Так нечестно! Это незнакомое слово! Что такое "раскаиваетесь?"
— Раскаиваться — это сожалеть о своём поступке, признавать его плохим.
— Понял.
— Чё с зубом будем делать?
— Так, погоди!

Но мне понравилась версия, что Мальвина, как следователь, раскалывала Буратино в чулане. Прям очень красиво.

Сын сказал, что подговорил всех друзей в школе — и чтобы они подговорили своих — проголосовать за меня на выборах президента:
— Но тебе это недорого обойдётся, просто каждому надо будет дать новую квартиру побольше, и новую классную машину.

Я на всякий случай согласился.