Как аппендицит: посреди тайги застряли жители отдаленного поселка
Настоящим испытанием стала дорога к поселку Лазарев в Николаевском районе, которая пролегает между Де-Кастри и Виданово. Тяжелая техника превратила ее в месиво из грязи, и теперь жителям ни выехать, ни въехать в свой населенный пункт. Люди, а в основном в поселке проживают старики, ощущают себя аппендицитом, на который упорно не хотят обращать внимания.
Как аппендицит: посреди тайги застряли жители отдаленного поселка
Настоящим испытанием стала дорога к поселку Лазарев в Николаевском районе, которая пролегает между Де-Кастри и Виданово. Тяжелая техника превратила ее в месиво из грязи, и теперь жителям ни выехать, ни въехать в свой населенный пункт. Люди, а в основном в поселке проживают старики, ощущают себя аппендицитом, на который упорно не хотят обращать внимания.
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. READ MORE Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from us
