Имущественные схематозы бывшего главы Татфондбанка Роберта Мусина, приговор которому сегодня так и не состоялся и был в очередной раз перенесен, продолжают приносить свои плоды. Поскольку то немногое, что у него нашли, никак не может добраться до торгов – ведь часть уже в собственности его бывшей супруги Лидии Мусиной.
К слову, чета Мусиных при разводе еще в 2021 году по суду разделила имущество. К примеру, Лидии Мусиной досталось 45/100 земельного участка в 50 га в Лаишевском районе Татарстана, а также земли площадью 130 га в Зеленодольском районе РТ и теперь они вне досягаемости. А сам Роберт Мусин, между тем, по гражданскому иску торчит 23 млрд рублей.
Из того, что у него точно можно отобрать для взыскание долга – лодка с мотором и прицеп. Это скромное имущество бывшая супруга у экс-банкстера отбирать не стала, так что конкурсный управляющий вполне может «поживиться» этим уловом в счет взыскания задолженности. Так что новый приговор по уголовному делу Роберту Ренатовичу в сущности вообще ничего не решает по главному вопросу – как выдернуть у него 23 млрд рублей. Вероятно, уже никак.
Имущественные схематозы бывшего главы Татфондбанка Роберта Мусина, приговор которому сегодня так и не состоялся и был в очередной раз перенесен, продолжают приносить свои плоды. Поскольку то немногое, что у него нашли, никак не может добраться до торгов – ведь часть уже в собственности его бывшей супруги Лидии Мусиной.
К слову, чета Мусиных при разводе еще в 2021 году по суду разделила имущество. К примеру, Лидии Мусиной досталось 45/100 земельного участка в 50 га в Лаишевском районе Татарстана, а также земли площадью 130 га в Зеленодольском районе РТ и теперь они вне досягаемости. А сам Роберт Мусин, между тем, по гражданскому иску торчит 23 млрд рублей.
Из того, что у него точно можно отобрать для взыскание долга – лодка с мотором и прицеп. Это скромное имущество бывшая супруга у экс-банкстера отбирать не стала, так что конкурсный управляющий вполне может «поживиться» этим уловом в счет взыскания задолженности. Так что новый приговор по уголовному делу Роберту Ренатовичу в сущности вообще ничего не решает по главному вопросу – как выдернуть у него 23 млрд рублей. Вероятно, уже никак.
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from us
